В Иране на этой неделе прошли президентские выборы, первый тур победителя не выявил. Все решится во втором туре 5 июля. Претендентов два: консерватор Саид Джалили и реформист Масуд Пезешкиан. О сложном узоре персидской политики – специальный корреспондент «МИР 24» Глеб Стерхов.
Ковры – как самое знаменитое достояние древней Персии. И, конечно, визитная карточка современного Ирана.
«Вот покажу прекрасный экземпляр ручного ковроткачества, он соткан в одной из самых знаменитых мастерских в Иране. У этого ковра свыше миллиона узлов на квадратный метр. При производстве такого ковра задействованы три мастера, тут где-то порядка двух лет минимум», – рассказал владелец компании по продаже ковров Станислав Серков.
Цены на хороший ковер, как например, этот, шелковый, начинаются от семи миллионов, если в рублях. Есть и по миллиарду. Потолка нет. Ценность не только в титаническом труде, натуральных материалах, но и в узоре. Настоящий мастер его никогда не повторяет. И узор этот как книгу нужно читать.
«Да, мы всегда понимали, что нам говорит ковер. Что хотели передать, что в душе искали люди, соткавшие этот ковер в той или иной местности. В тегеранских коврах, пожалуй, наиболее часто встречающимся рисунком является древо жизни. Оно олицетворяет взаимосвязь всех частиц бытия», – объяснил владелец компании по продаже персидских ковров Курош Азарахш.
«Я могу выделить четыре основных орнамента. Конечно, их значительно больше, но вот четыре – это Гумбат, Афшан, Хешти и Медальон. Медальон, например,представитель орнамента с медальоном такой типичный, также расшифровывается как Всевидящее Око Всевышнего», – отметил Станислав Серков.
Этот святой для мусульман символ – самый главный наблюдатель на выборах. В школах и мечетях Око Всевышнего – на стенах.
На выборы как на праздник – традиция не только русская, но и иранская. Сыграть на выборах свадьбу – хорошая примета, к удаче и богатству.
Ну и, конечно, голосование в труднодоступных местах, куда ж без них. В этой стране миллионы кочевников.
«Мы, жители этой деревни, живем далеко, и всегда на работе. Но все равно и в этом году я могу участвовать в выборах», – рассказала местная жительница.
«Наш выбор – это победа над врагами нашей страны. Пусть знают, что мы останемся верны истокам нашей революции», – заявил еще один избиратель.
Голосование во многом привычное для любого европейца: те же столы с членами комиссии, те же пластиковые урны. Но и яркие различия есть.
«Мальчики направо, девочки налево». Таинство выбора, как и религиозный обряд, в этой стране – процедура раздельная. И подделка подписей тут исключена. В Иране не только сердцем голосуют, но и пальцем.
Но заголовки западных СМИ традиционно твердят: выборы – фальшивка, а власть узурпирована. При этом сами иранцы свою страну считают самой демократической на Ближнем Востоке. Тут как с персидским ковром: чтобы оценить узор, надо вначале понять, о чем он. Ну, или хотя бы захотеть понять.
Вот и на ковре каждый элемент в орнаменте – часть единого сюжета. Избиратели на вершине композиции, они определяют состав Совета экспертов сроком на восемь лет. Это специальный государственный орган, 88 муджтадихов – исламские богословы-правоведы. Им выбирать, кто станет духовным лидером страны. «Рахбаром» или «факихом» по-персидски. Срок полномочий у него не определен, но при этом эксперты могут снять его в любой момент. Народ избирает и президента республики – на четыре года, без права второго срока подряд. Он, по сути, председатель правительства, второй человек в стране после духовного лидера. Отвечает за бюджет и центральные банки, но при этом сам он под жестким контролем.
«Иранский ковер современной политики с разными узорами. И несведущий человек совершенно не может понять, что к чему. Каждый элемент создает логическое завершение какого-то образа. И в этом образе есть смысл», – объяснил генеральный директор Центра изучения современного Ирана Раджаб Сафаров.
Изначально на пост президента на этих выборах претендовало аж 20 кандидатов. За считанные дни до выборов их осталось шестеро. Пятеро консерваторов и один кандидат из лагеря реформаторов. Масуд Пезешкиан – кардиохирург, в 2000-х работал министром здравоохранения. У него как и у верховного лидера Хаменеи азербайджанские корни. Это самая крупная этническая группа в Иране после коренной, персидской. Азербайджанцев здесь проживает около 40% от всех жителей, это больше 30 млн человек. В самом Азербайджане население в три раза меньше.
Как политик Пезешкиан известен своей прозападной позицией. Он выступает за борьбу с хиджабами, а еще за выполнение условий Вашингтона для снятия санкций с Ирана.
«Я обещаю прекратить несправедливое поведение по отношению к нашим дочерям, сестрам и матерям на улицах! Я остановлю беспредел полиции нравов!», – пообещал Масуд Пезешкиан.
«У нас нет иного выбора, кроме как наладить наши связи с внешним миром. За всю историю ни одна страна не смогла добиться роста, закрыв границы и действуя самостоятельно!», – заявил также Пезешкиан.
Ко второму туру выборов подошел он и его главный конкурент-консерватор Саид Джалили.
«За следующие пять лет мы должны достичь уровня, которого заслуживает суверенная иранская нация. Мы здесь говорим об огромном скачке и мире возможностей, и это не просто лозунг, мы верим в это каждой клеточкой своего тела!», – подчеркнул Саид Джалили.
Доктор философии Джалили служил в Корпусе стражей Исламской революции во время ирано-иракской войны, был главой администрации духовного лидера Ирана, а последние годы он секретарь Высшего совета нацбезопасности. Он намерен продолжать политику укрепления суверенитета страны в регионе и сближение исламской республики с Китаем и Россией.
С глубокой древности персидский ковер – самый ценный подарок дорогому гостю.
Как раз такой ровно два года назад Владимиру Путину вручили во время его визита в Иран. Выбрать подарок от имени высшего руководства исламской республики поручили местному знатоку Амиру Ганбаринии
«Я постарался подойти к вопросу серьезно, чтобы подарок пришелся ему по душе. Надеюсь, что ковер ему понравился. Своим визитом в Иран он оказал нам большую честь. Господин Путин же, помимо всего прочего, еще и очень большой ценитель искусства. Те, кто любит искусство, хорошие люди», – уверен владелец компании по продаже персидских ковров Амир Ганбариния.
Ковер – размером три на два метра, в зеленых и золотисто-желтых тонах. Зеленый цвет означает процветание, гармонию, здоровье и рост. Золотой – цвет солнца и радости жизни, использовался в коврах для королевских особ и знатных семей. На создание такого мастеру нужно несколько лет. В нем почти 10 миллионов узелков. В терпении иранцы толк знают. В своем политическом ковре последний узел они завяжут 5 июля, во время второго тура выборов.
«В Иране выборы демократичные. И мы сегодня с вами говорим о том, что ну вот или этот победит, или этот. Так было, когда все ставили или на этого, или на того. Это было в 2005 году», – напомнила иранист, кандидат исторических наук, доцент кафедры современного Востока РГГУ Лана Раванди-Фадаи.
«Никто не ставит вопрос изменений политической системы, даже им в голову такое не придет. Если политик переходит эти красные черты, которые есть в политической системе Ирана, то совершенно точно, что на самых дальних подступах эта угроза в политической системе будет выявлена и нивелирована. И система изолирует этого политика, кем бы он ни был, даже и президентом», – считает генеральный директор Центра изучения современного Ирана, председатель российско-иранского Совета по торгово-экономическим отношениям Раджаб Сафаров.
Кто бы ни занял этот пост, многие задачи для этого человека уже определены. Например, Договор о всеобъемлющем сотрудничестве с Россией. О нем еще в 2022 году Владимир Путин и Ибрахим Раиси договорились на полях саммита ШОС в Самарканде. Проект согласовали уже в апреле этого года. Но подписать не успели, через месяц Раиси погиб в авиакатастрофе. Подписывать документ будет уже новый президент.
Явка на эти президентские выборы получилась самой низкой в истории – всего 40%. Но не потому, что людям все равно, а потому, что они уверены: кардинальных перемен в худшую сторону власть не допустит.
Читайте также:
Подробнее в сюжете: Программа Вместе
