В Казахстане издревле существует традиция, когда молодая семья отдает своего первенца на воспитание бабушке и дедушке. Изначально у этой традиции был важный смысл – у старшего поколения больше опыта и понимания, как воспитывать детей.
В советские же годы, когда шла массовая урбанизация, находящиеся на пенсии родители мужа или жены считались лучшим вариантом воспитателей, чем сотрудники круглосуточных яслей. О значении этой традиции тогда и сейчас, ее последствиях и плюсах мы поговорили с исследователем казахской культуры, учителем истории и обществоведения, юристом и родологом Алией Сагимбаевой.
Фото: «Потрет Алии Сагимбаевой» – фото из личного архива Алии Сагимбаевой
- Алия Нурпаевна, как появилась традиция отдавать старшего ребенка бабушке и дедушке?
- Казахи до XX века вели скотоводческий кочевой образ жизни. А это очень экстремальный вид хозяйства. И здесь важны физически сильные помощники, то есть – мужчины. Приветствовались многодетные семьи. Поэтому семьи создавали очень рано – в 15, 16, 17 лет. То есть, еще сами неокрепшие парень и девушка становились родителями. И тогда, до XX века, этот обычай нес в себе большую мудрость. Тем более тогда вся семья, весь род несколькими поколениями жил вместе: сначала в одной юрте, потом в одном или соседних домах в ауле. И когда молодые, которым 16-17 лет, становились родителями, так как у них опыта мало, от них больше пользы, скажем, в ведении хозяйства, внуков воспитывали бабушки и дедушки.
Образно говоря, как бы забирали под свое крыло, так как у них уже есть опыт воспитания детей, ведь они же вырастили своих. Я думаю, раньше в психологическом плане взаимоотношений между детьми и родителями серьезных проблем, возможно, и не было. Ребенок рос: он знал, что это бабушка и дедушка (по-казахски называл их әже/апа и ата), а это мама и папа (по-казахски, в зависимости от региона, апа и көке или әке).
- А такая традиция есть только у казахов?
- Больше всего случаев мне известных, когда старшего ребенка отдавали на воспитание бабушке и дедушке, у казахов и кыргызов. У других народов тоже встречается, но намного реже.
- А как видоизменилась традиция в XX веке?
- В XX же веке, который был большим цивилизационным вызовом, перешли к оседлому образу жизни, часть людей ушла в города, где для детей открывались школы и другие возможности для образования. Естественным образом происходил разрыв социальных, экономических, патриархальных связей. Родственники начинали жить отдельно: старшее поколение зачастую в ауле, а младшее – в более крупных населенных пунктах, где можно было работать, зарабатывать деньги.
Ну и плюс XX век был богат на социальные катаклизмы: гражданская война, две волны голода, раскулачивание, репрессии, Великая Отечественная война. И они тоже сильно ударили по взаимоотношениям внутри семьи. Самый большой удар социальные катаклизмы наносят по мужчинам, именно их забирают на войну, именно они защищают свою семью. Поэтому естественным образом сократилось количество мужчин – многие женщины овдовели, потеряли детей. Бывало, что женщина теряла десятерых детей. А жить-то дальше надо. И женщины включили в себе свою мужскую часть, заменяя мужчин в семье, в роду, в хозяйстве. В русском языке есть выражение на этот счет: «Я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик». И женщина волей-неволей, чтобы поднять детей, особенно если повторно не выходила замуж, обращалась за помощью к своим родителям. Потому что работать надо было много, а за детьми нужен уход. Это первый вариант.
Кстати, когда молодые создавали семьи, уже пусть не в 15-17, а в 20-25 лет, надо было учиться, идти на производство или на службу – работа нормированная. И отдавали детей бабушкам-дедушкам, которые на пенсии. Могло быть так, что в казахском селе в одном доме живут родители, в другом доме – бабушка и дедушка. Либо же родители жили в районном центре, а старики – в ауле. Это второй вариант.
Третий вариант. Пожилая женщина живет одна. Муж погиб на войне или пропал без вести, дети женились/вышли замуж и разъехались. И эта пожилая бабушка говорит детям: «Я заберу ребенка себе!», даже не спрашивая мнения детей, апеллируя: «У нас так положено». И заставляла называть себя мамой, либо по-казахски «Ак-мама» (белая мама), «Үлкен-мама» (большая, великая мама). Иногда, бывает, слушаешь человека, и не сразу клубок распутывается, что мама, которая его родила, и мама, которая его воспитала, это разные женщины. Воспитать могла бабушка или прабабушка. Еще случалось, что дед мог забрать внука себе на воспитание. Знаю один случай, когда пожилой мужчина жил со своей второй супругой, не биологической бабушкой ребенка. А ребенка воспитывали в таком духе, что мать малыша – ему сноха (по-казахски, жеңге), а отец – старший брат.
Еще в казахском менталитете бывает очень много случаев, когда бабушка может настраивать ребенка против его матери, своей снохи: «Я твоя мама, я тебя воспитала. Она плохая, она не такая». А для малыша и бабушка – родной и близкий человек, и мама – родной и близкий человек… Психологии тогда не было, и ребенку не поясняли, как так получилось. Зачастую это могло привести к нарушению психологической иерархии в голове. Такие отголоски, казалось бы, хорошей традиции.
Четвертый вариант, когда родители сами решали отдать ребенка, чаще всего девочку, чтобы было кому присматривать, ухаживать за бабушкой и дедушкой в ауле. В таких случаях ребенок, к сожалению, переставал быть ценностью, становясь средством решения проблем и задач взрослых.
- А сегодня традиция жива?
- Да. Причины все те же – молодым родителям нужно учиться, работать. Или же в нашем обществе есть женщины, которые сами воспитывают детей, рожают вне брака.
- Какие негативные последствия у этого могут быть?
- Зачастую ребенок в определенном возрасте возвращается к своим родным родителям. Либо с целью учебы в школе, вузе, либо потому что старики дряхлеют и уходят из жизни. Ребенку может быть 8-12-14 лет. И он, несмотря на то, что его биологические родители живы, чувствует себя осиротевшим. Зачастую это событие приводит к серьезным психологическим травмам. Ребенок выдернут из привычной среды аула, его перевозят в город. И он не ощущает себя там своим. И по жизни у него вот эта модель поведения, что я где-то не свой, не своя. У него сбивается программа «А где я свой?», «Я там или здесь?» Пришел на работу – как будто бы не свой. Вышла замуж – как будто бы в роду у мужа не своя. Попал в какой-то круг в обществе, ощущение, как будто бы не свой, как будто бы меня не принимают, не признают, не уважают, не ценят и не одобряют.
Есть такое поведение человека, которое в психологии мы называем «комплекс сироты». А сирота – чаще всего это жертва. Поэтому это можно назвать синдромом сиротства, синдромом жертвы. Там есть характерные модели поведения, которые, естественно, не улучшают положение человека. Это последствия социальных катаклизмов, изменения социального, экономического, культурного образа жизни.
- А ведь вы сами – ребенок, которого отдали на воспитание бабушке и дедушке?
- Да, верно. Очень долгие годы я была в обиде на своих родителей за это. Я – первый ребенок своих родителей, с 6 месяцев до 7 лет, когда пришла пора идти в школу, я жила с родителями моей мамы. Мои родители поженились сразу после окончания школы, работали, у них не было высшего образования. И мама сказала папе, что нужно учиться, нужен диплом. Они вместе уехали в Алматы, оставив меня нағашы-ата и нағашы-әже (нағашы – родственники со стороны матери). Мое детство прошло в казахоязычном селе Хутор Ленина. А затем меня вернули родителям, я пошла в школу с русским языком обучения. Смена опекунов, смена места жительства, смена языка…
И это наложило свой отпечаток на мое поведение. Мне дома у родителей было некомфортно, хотелось убежать к бабушке с дедушкой или в крайнем случае на одну из многочисленных секций. Класса до восьмого я не слушалась родителей. А папа меня ограничивал, сейчас понимаю, что защищал. Я постоянно фантазировала, что это мои ненастоящие родители, настоящие когда-нибудь придут и заберут меня. В более старшем возрасте я поняла, что это были мои обиды на родителей за то, что они отдали меня. Я начала искать варианты, как решить этот вопрос. Потому что родителей не выбирают, обижаться на них – большой грех.
Когда я проходила обучение на родолога (направление на стыке психологии, генетики, генеалогии и физики, развивается с 1995 года, с 2018 года признана методом психотерапии), то автор метода Валерий Васильевич Докучаев сказал: «Алия, постарайся увидеть благо в том, что тебя воспитывали бабушка и дедушка». Это был переворот в моем сознании, когда я увидела плюсы, когда я поняла, что это не меня обидели, а я обиделась.
Я искренне с тех пор считаю, что я очень богатая, у меня две пары родителей – мои мама и папа, а также мои бабушка и дедушка. Мой дед долгими вечерами в начале 1960-х, когда у нас не было еще ни радио, ни телевизора, рассказывал нам казахские эпосы, дастаны. Он был прекрасным рассказчиком, знал много историй. В те годы еще были люди суфийской традиции, их называли дервишами, они ходили из аула в аул. И бабушка их всегда привечала. Я еще от природы была очень любопытным ребенком, мне все хотелось знать, пощупать, найти ответы на свои вопросы. Я выросла в этой атмосфере, впитывала мудрость взрослых и старших.
Я так же, как и другие дети, отданные бабушкам и дедушкам, была очень активным, целеустремленным, любознательным ребенком. Также для этих детей характерна выживаемость в любых ситуациях, они могут быстро принять решение, они более приспособлены к жизни. Они легко находят общий язык и со взрослыми, и с ровесниками, и с младшими. И при этом они как будто более консервативные, более традиционные, отличаются от сверстников. Это может быть плюс, например, при создании семьи.
- Всем ли так позитивно удается воспринимать?
- К сожалению, нет. Люди часто не знают об этом, в семьях вопрос усыновления/удочерения – зачастую большая тайна, скрывают до подросткового возраста, а иногда и взрослым детям не рассказывают.
Мы – родологи и психологи – рекомендуем ребенку, даже если он маленький, пояснять, что есть вот такие обстоятельства, что его бабушке и дедушке оставляют на время, мы – твои биологические папа и мама, мы за тобой обязательно вернемся. Надо различать ситуации, ведь есть еще отданные бездетным родственникам дети. Это совсем другая категория, совсем с другими проблемами.
- Какими? Расскажите подробнее про эту традицию тоже.
- Один из неписанных законов кочевой культуры «Один за всех, все за одного». Бывали два варианта. Первый: казахи, когда видели, что есть родственники, у которых нет детей, сами предлагали. Второй: брат мог попросить у брата: «У меня нет детей, пожалуйста, отдай». Хорошо, если приемные родители – хорошие благополучные люди. А ведь могли быть разными. А ребенок потом в каком-то возрасте узнает правду, и могут начаться серьезные психологические проблемы.
Могу рассказать историю из своей практики родолога. Пришел ко мне на консультацию 45-летний мужчина, никогда не был женат, то с одной женщиной жил, то с другой, детей нет. Запрос у него был: «Хочу обрести семью». Я засмеялась и спросила: «Вы отданный ребенок?» Знаете, как он на меня вытаращил глаза: «Откуда вы знаете?» Я ответила, что поняла это по его словам. Он имел в виду, что хочет жениться, но сказал не «создать семью», а «обрести семью». Обретают то, что потеряли. Я поэтому и предположила, что он потерял свою биологическую семью. Действительно: в их семье было восемь детей, бездетный родственник папы попросил младшего сына, отец отдал. Приемные родители забрали двухлетнего мальчика и уехали в другой город, полностью прервав все отношения с теми родственниками. Мужчина всегда чувствовал, что это не его родители, но доказательств не было…
В 30 лет он приехал в командировку в один из городов, где на улице к нему подошла родная сестра, узнавшая его по лицу. Для него это был стресс и шок. Он запил на 10 лет. Он никак не мог понять, почему его отдали, почему у него такая судьба, почему он страдает, что с ним не так. На консультации я рекомендовала ему познакомиться с биологической мамой, поехать к ней в гости. Он недоумевал: «Зачем?». Объяснила, что он хочет жениться, знакомство с матерью позволит ему продолжить род, родить детей. У него был образ приемной мамы, которая своих детей не родила. Он долго медлил, а потом все же поехал, познакомился со своей возрастной биологической мамой, они долго плакали… Так совпало, что в том городе он познакомился с женщиной, они создали семью, сейчас у них трое детей.
Запад, на мой взгляд, решает этот вопрос гуманнее и деликатнее. Я как специалист считаю, что лучше бы тайны усыновления/удочерения не было.
Записала Ольга Ходорева
Подробнее в сюжете: Мировой сюжет
