(Не)известный солдат: как поисковики Подмосковья возвращают советских бойцов с войны?
Когда-то поэт Константин Симонов сказал: «Жди меня, и я вернусь. Только очень жди...» Эти слова о безграничной любви и надежде искали, переписывали, носили с собой у сердца и посылали любимым с передовой. Возвращения красноармейца Ивана Соловьева домой ждали долго. Нескончаемо долгих 84 года. Фронтовик значился пропавшим без вести с 20 октября 1941 года. Именно тогда части 110-й стрелковой дивизии, в том числе 1287-го стрелкового полка, отступали с боями с Боровского направления, чтобы закрепиться на последнем Наро-Фоминском рубеже обороны Москвы. Сражения носили тяжелый характер. Бойцы оказывали всяческое сопротивление, жертвуя своей жизнью ради жизни других. Среди них — и Соловьев. Спустя десятки лет его останки нашли поисковики Наро-Фоминской экспедиции, в которую входят три отряда: «Бумеранг-ДОСААФ», «Патриот», «Ополченец». Корреспондент MIR24.TV встретилась с теми, кто всю свою жизнь посвятил поиску пропавших без вести бойцов в годы Великой Отечественной войны.
Жди меня, и я вернусь
В начале года в семье Рыбаковых из Егорьевска раздался телефонный звонок. Звонили поисковики. Около полугода назад под Наро-Фоминском они нашли останки их деда Ивана Алексеевича Соловьева, который последние 84 года считался пропавшим без вести. В семье о его фронтовой судьбе было известно совсем немного. Сохранился разве что документ последнего сражения: 20 октября 1941 года, район деревни Мишуково. Этого звонка, как признаются Рыбаковы, они ждали все последние десятилетия. И, наконец-то, дождались…
«Позвонили примерно в январе, сказали, что нашли останки нашего деда Ивана Соловьева. Сначала я очень сильно удивился. Спустя столько лет? Неужели? Мне самому то уже 70 лет! Но мы никогда не отчаивались и надежду никогда не теряли... Потом я всех сразу же обзвонил. Такая радость переполняла мое сердце. Нашли! Родного! Любимого!.. Дед ушел воевать в 40-летнем возрасте, и у нас почти ничего от него на память не осталось. Бабушка Дарья Алексеевна только с болью и грустью повторяла: »Без вести пропал… не вернулся…», — вспоминает внук фронтовика Николай Рыбаков.
На могиле деда и прадеда в Наро-Фоминске внуки и правнучка впервые побывали в конце февраля. Поклонились. Возложили гвоздики. Не сдержали слез. И эти слезы были не только о родственнике, но и о тысячи других советских бойцов, которые не обрели покой и продолжают спать в своих безымянных могилах.
Поисковики Наро-Фоминской экспедиции сопроводили семью к месту гибели красноармейца. Произошло это на символической территории, где сегодня горожане участвуют в патриотической акции и высаживают «Лес Победы».
Вот, что известно о тех роковых событиях, когда погиб Соловьев… Утром 20 октября 1941 года свежая группа гитлеровских войск перешла в наступление вдоль шоссе Боровск — Балабаново, к концу дня прорвала линию обороны 110-й стрелковой дивизии, обошла ее с фланга и тыла — и вышла по Киевскому шоссе к Наро-Фоминску. Полки дивизии отступали за реку Нару в направлении Каменское, Атепцево, Слизнево. К 22 октября немецкие войска с боями заняли юго-западную часть Наро-Фоминска. На преодоление 30 километров, отделявших Боровск от Наро-Фоминска, фашистские войска затратили шесть дней. Это время, выигранное нашими войсками, командование армии использовало для того, чтобы подтянуть к фронту необходимые силы... Несколько дней шли упорные бои. Потери были с обеих сторон... 27 ноября 1941 года газета «Правда» призывала: «Нельзя ни на шаг дальше пропускать врага к Москве! Надо удесятерить стойкость защитников Москвы, не допускать слабых мест в обороне, помня завет Родины: «Ни шагу назад!» Под Москвой должен начаться разгром врага!» И этот разгром начался! Освободили Наро-Фоминск в конце декабря 1941-го.
В том месте, где погиб Соловьев, поисковики нашли личные вещи. Пуговицы, индивидуальный перевязочный пакет и мундштук. Их Рыбаковым торжественно передали в местном историко-краеведческий музее. Здесь же был и медальон, заполненный его собственной рукой.
«Это важное известие для всей нашей большой семьи. Очень горжусь за своего прадеда. Поклониться, возложить цветы и передавать из поколения в поколение память о нашем дорогом защитнике Отечества — это все то, чем мы можем сегодня отблагодарить его за нашу мирную жизнь… Огромная благодарность поисковому отряду, который по крупицам собирал информацию. Это удивительная история», — пояснила правнучка Ольга Никифорова.
Помни имя мое
Подобных историй в работе поискового отряда «Бумеранг-ДОСААФ» около тысячи. И у его руководителя, ученого-секретаря Наро-Фоминского историко-краеведческого музея Федора Пущина на этот счет очень твердая позиция: ни одно имя не должно быть забыто! В Великой Отечественной войне, как и во многих других военных событиях, всегда участвовали обычные ребята. Это трагедия простых людей. И тот подвиг, который совершили советские бойцы, — бессмертен!
«С проблемой пропавших без вести фронтовиков я познакомился еще в юности. В Наро-Фоминске в годы Великой Отечественной войны сражалась 33-я армия генерал-лейтенанта Михаила Григорьевича Ефремова, в составе которой было и две дивизии народного ополчения. Поэтому я очень хорошо знал, кто такие ополченцы. Вместе с другими ребятами в школьные годы мы находили и окопы, и траншеи, и даже массовые воинские захоронения… Тогда еще были живы многие ветераны войны, и День Победы всегда проходил с замиранием сердца. Все говорили и помнили о войне. Плюс школа уделяла большое внимание патриотическому воспитанию. К нам на уроки приходили ветераны, которые рассказывали о своем боевом прошлом, существовал даже ансамбль «Фронтовая память». Помню, как ярко отмечалось 50-летие Победы в Великой Отечественной войне. А у меня был интерес и исторический, и археологический. Отец в начале 1980-х вместе с Кантемировской дивизией принимал участие в восстановлении военно-инженерных сооружений, Семеновских флешей на территории музея-заповедника «Бородино». Ко всему этому тоже захотелось прикоснуться. Однажды в лесу мы нашли останки погибшего советского бойца. Тогда в городе было всего два отряда, один из них состоял из ветеранов-фронтовиков. Руководил им участник Великой Отечественной войны, Почетный гражданин Наро-Фоминска Леонид Михайлович Пименов. Мы все перезнакомились, объединенные одной темой. Наши наставники нам тогда объяснили, что поиск – это не про поиск артефактов, а про — поиск погибших и пропавших без вести солдат, незахороненных останков, а вместе с тем поиск их родственников, чтение медальонов. Забегая вперед, скажу, что это сейчас, благодаря цифровым технологиям, мы можем отсканировать записки из медальонов и почти сразу же найти имена в базе данных, а тогда это было все гораздо сложнее. Вот так мы и приобщились вместе с другими ребятами к поисковой работе, которая красной нитью проходит через всю нашу жизнь».
Путь поискового отряда «Бумеранг-ДОСААФ» начался около десяти лет назад — в 2017-м. Инициаторами его создания тогда стали активисты и бывшие участники ВИПО «Бумеранг», где за 20 лет поисковой деятельности было обнаружено и предано земле около тысячи останков военнослужащих Красной армии. Поиск погибших и пропавших без вести в битве за Москву командиров и бойцов Красной армии, исследовательская работа, установка памятных знаков, оказание помощи родственникам в установке судьбы и места захоронений фронтовиков — приоритетные направления поисковой работы. Отдельное место занимает авиационный поиск погибших и пропавших экипажей самолетов ВВС РККА. Третий год на территории Наро-Фоминска работает сводная Наро-Фоминская экспедиция, которая объединила поисковиков отрядов «Бумеранг-ДОСААФ», «Патриот», «Ополченец». Найдено и захоронено за это время более 100 бойцов и командиров, установлены имена. На базе отряда и экспедиции создана передвижная выставка, проводятся уроки мужества.
Благодаря великому подвигу русского народа — мы живем под мирным небом. Поэтому крайне важно сохранить воспоминания о каждом бойце. Этим живут и руководствуются в поисковой деятельности участники отряда «Бумеранг-ДОСААФ». Этих ребят немного — около 10 человек, но именно они ежедневно прочесывают километры лесополос при любой погоде и проводят огромную исследовательскую работу, чтобы каждый советский солдат вернулся домой с войны.
Федор Пущин объясняет: в отряд берут тех, кто не только заинтересован в этой миссии, а вместе с тем нацелен на результат — установление судеб погибших. Для тех, кто преследует совсем другие цели, — его двери будут навсегда закрыты. Ведь в поисковой работе надо не только ходить по лесам, но и хорошо разбираться в истории боевых действий, в том числе противника. И даже физический аспект не всегда важен, хотя и это имеет место быть, поскольку большая работа проводится в сфере архивной деятельности. Поисковик должен уметь работать с документами военных лет и с официальными базами. Плюс разбираться в авиационном поиске. А это совершенно другой вид поиска, включающий установление личности погибших при авиационной катастрофе или, к примеру, знание материальной части авиационной техники и самолетов военных лет.
Собирать по крупицам историю страны
Как же определяются места, где нужно искать погибших солдат? Перед поисковой экспедицией обычно ведется работа по сбору информации, изучаются архивы. Вместе с тем в годы Великой Отечественной войны в Наро-Фоминске проходили боевые действия. И поисковикам хорошо известно, где проходила линия фронта, где были столкновения, где располагались части и дивизии.
Чтобы понимать полную картину сражений Красной армии и фашистских захватчиков, анализируются различные советские документы. Причем не только полковые и дивизионные, но и по армиям, поскольку существуют определенные расхождения. Кроме того, изучаются архивные немецкие документы.
«Что касается выхода на место поисковых работ. Здесь отчасти играет и удача, и знание истории боевых сражений. Понятно, что это Московская область, что прошли бои, освободили Наро-Фоминск в конце декабря 1941-го, и это глубокий снег. Соответственно, санитарная уборка погибших, чтобы не возникла эпидемиологическая ситуация, началась сразу, как только сошел снег — примерно в апреле. Как это происходило в лесных массивах? Местами массовых захоронений становились воронки. С бойцов снимали верхнюю одежду и обувь. Не все знают об этом факте, но одежда зачастую обратно отправлялась на фронт. Также на артиллерийских позициях практически не бывает гильз. А знаете, почему? Потому что это ценный металл. Как только отстрелялись, приезжала тыловая служба и все забирала на переплавку. Все нужно было фронту! Отсюда, к слову, и проблема с медальонами и их идентификацией, о чем расскажу дальше», — объясняет руководитель поискового отряда.
У поисковых работ нет сезонности. Как и нет срока давности у героизма советских бойцов. Поиск ведется круглогодично. Когда «выйти в поле» не позволяют погодные условия, почва промерзла и проводить раскопки не представляется возможным, ребята либо ищут новую информацию о боевых местах, либо ищут родственников солдат. Минувшая зима выдалась комфортной. Поисковики нашли останки еще двух бойцов.
«В работе используем металлодетекторы и специальные щупы. С помощью металлоискателя мы можем «зацепиться» за пряжку ремня, пуговицу или россыпь патронов, что помогает нам натолкнуться на погибшего в ходе войны бойца. Иногда приходится делать антропологическое и генеалогическое экспертизу. Есть определенные характеристики скелета, проводим экспертизу ДНК. Ведем археологические раскопки, при этом очень серьезные, поскольку мы официальный поисковый отряд. Существует даже закон, который регламентирует нашу деятельность, работаем по разрешению Министерства обороны России. Соответственно, у нас есть и определенная форма отчетности. Для понимания: мы фотографируем поисковое место до проведения работ, процесс поднятия останков бойца, раскладку скелета на археологическом баннере и так далее. После назначается дата и место захоронения. Повторюсь: стараемся работать по археологической системе. Во-первых, нам важно зафиксировать, как в бою погиб боец. Так нам проще найти солдатский медальон. Мы обкапываем большую территорию, так называемый археологический стол, чтобы предположить, где он может быть».
В зоне боевых действий поисковики находят и останки солдат армии противника, в том числе различные артефакты и их личные предметы. По этому поводу Федор Пущин сразу же пояснят: «Мы с мертвыми не воюем! Когда находим останки немецких солдат, то я, как поисковик, просто не имею права скрыть такую информацию, мне это совесть не позволяет». Для уточнения: еще в начале 1990-х Россия заключила договор о сотрудничестве с «Народным союзом Германии по уходу за военными захоронениями». Организация была создана по окончании Первой мировой войны. Информацию о местах захоронения поисковики передают в представительство народного союза Германии в России.
Обнаруживают поисковики и взрывоопасные предметы времен Великой Отечественной войны. Несмотря на то, что на территории Московской области работали саперы, проводили разминирования и деактивацию, на мины иногда приходится наталкиваться. Был даже случай, когда поисковики нашли авиационную бомбу. Разрешения на подъем и утилизацию взрывоопасных предметов у отряда, конечно, нет. Поэтому ребята действуют в рамках законодательства и через официальные органы власти: ФСБ, МВД, администрацию городского округа.
Без срока давности
Солдатский медальон. Немой свидетель столь роковых и столь трагических событий, имеющий свою судьбу, свою историю, свой подвиг. В начале Великой Отечественной войны в качестве личных опознавательных знаков в Красной армии использовались солдатские медальоны образца 1941 года. Это бакелитовые пенальчики с бланком-запиской внутри, стальные медальоны, гильзы, а порой и медальоны-ладанки образца 1925-го, в которые вкладывался листок бумаги с данными бойца.
Функция у медальонов одна — сохранить бумагу с данными о солдате и облегчить идентификацию личности в случае его гибели. Для идентификационной записки использовался либо специальный бланк, либо обычная бумага. Бланк заполнялся в двух экземплярах. В случае смерти бойца один экземпляр отправлялся в канцелярию, второй оставался с телом погибшего. Однако бытует мнение, что некоторые советские бойцы старались не заполнять медальоны. Название «смертный медальон» даже породило суеверия: солдаты считали, что, вписав сведения о себе, они обязательно погибнут.
«Медальон образца 1941-го представляет собой бакелитовую капсулу, внутри которой находится дублированный бланк с фамилией, именем и отчеством, домашним адресом, местом призыва, адреса и имена родственников, группа крови. Это такое же военное имущество, как твои фронтовые кальсоны или твои фронтовые ботинки. Конечно же, все это у бойца проверяли: есть ли в наличии или нет. По не заполнению: в том случае, если не умеешь писать, — хотя советская власть в те годы постаралась, все писать и читать умели, — то за тебя солдатский медальон заполнят другие. И мы действительно находили заполненные чужой рукой медальоны. Однако и пустые медальоны встречались. А дело все в том, что они заполнялись химическим карандашом, который со временем выцветал. Благодаря цифровому сканированию мы научились распознавать надписи на бланках. Второй вопрос: эти капсулы у бойцов часто могли храниться в любом месте, и их еще предстояло найти. У погибшего надо было разыскать капсулу, раскрутить, выбить бумажку, а ведь встречались как как единый дублированный бланк, так и две отдельные записки. Так что единый бланк еще предстояло поделить на два экземпляра: одну часть вернуть погибшему, вторую — забрать как подтверждение в канцелярию. Но этого почти никто не делал. Медальоны уносили, и только потом в штабе разбирались. Также поступали и местные жители, которые забирали их и передавали в военкоматы. Люди просто-напросто не знали, что так делать нельзя. Поэтому большинство бойцов, найденных нами, без носителя информации, разве что за некоторым исключением. В прошлом году в траншее мы нашли останки 50 бойцов. Среди них — только три медальона. Но это не означает, что Красная армия не заботилась о бойцах или что все они были суеверными. Мы прекрасно видели, что одежду практически со всех сняли, а вот те, кто был с элементами одежды, — у них обязательно были и медальоны. Почему они остались? Видимо, состояние тел погибших было настолько пугающими, что люди не смогли провести обыск тел», — рассказывает Федор Пущин.
Руководитель поискового отряда еще раз в разговоре повторяет: идентифицировать пропавшего без вести бойца помогают разные факторы. Это и архивные документы, и антропологическая и генеалогическая экспертиза, и солдатские медальоны. К чему абсолютно не привязываются в своей работе поисковики, так это к подписным вещам — котелкам, кружкам, ложкам. Например, среди находок попадались вещи, подписанные пятью разными именами. Все эти артефакты не пропадают бесследно, а становятся важной составляющей экспозиции Наро-Фоминского историко-краеведческого музея, связанного с Великой Отечественной войной.
Порошок от русских вшей, Хеннеси и кружка Пушкина
Боевое снаряжение и личные вещи бойцов Красной армии, оснащение кавалерии, предметы быта и питания военнослужащих Вермахта, предметы советской медицинской службы: в выставочной экспозиции музея несколько сотен важных с исторической точки артефактов, найденных поисковым отрядом на местах боев под Наро-Фоминском.
«Помимо поиска солдат, мы еще нацелены на изучение боевых действий в Наро-Фоминске. Все находки, которые нам попадаются при раскопках, фиксируются по локациям. Почему это так важно? Каждая дивизия имеет свои определенные особенности. Вот, к примеру, звезда со стального французского шлема Адриана образца 1915 года, который использовался в Красной армии с 1920-х по начало 1940-х годов. Звезда найдена на месте летних лагерей Московской Пролетарской дивизии: впоследствии 1ГМСД, сражавшейся в Наро-Фоминске. Еще интересная часть экспозиции — лошади на фронте. Вторую мировую войну окрестили войной моторов, но кони играли в ней немаловажную роль. Лошади оказались незаменимы для стремительных рейдов по тылам противника, для налетов и диверсий, обозы с продовольствием и полевые кухни доставляли на позиции именно лошади. Кавалеристы, ездовые, да и многие другие бойцы были привязаны к своим лошадям, давай им порой необычные, иногда ласковые и смешные клички, отражающие характер своего боевого друга. На сбрую закреплялись самодельные шильдики, на которых выбивались клички. Эти бирки найдены на месте сражений, как видите, некоторые сменили несколько хозяев и набиты с двух сторон: «Липкий»/«Ишим» или «Гримас»/«Емкий». К слову, Ишим — город в Тюменской области. «Видимо, боец был оттуда», — продолжает разговор Федор Пущин.
В экспозиции встречается и агитационная листовка — пропуск от Верховного Командования германских вооруженных сил для перебежчиков. Тут и обещания хорошего обращения, немедленного оказания медпомощи, представления еды и питья, устройства на работу по специальности. Здесь же — малая пехотная лопата 1916 года, уставная ложка с инициалами «РИА» бойца из 113-й стрелковой дивизии, 200 граммовый граненый стакан довоенного производства, солдатское письмо со штампом проверки военной цензурой его содержимого, наручные часы с дарственной надписью и датой вручения — 7 ноября 1934 года, компас системы капитана Адрианова, солдатские медальоны, знак Отличный минометчик 1942 года, кошелек, монеты и многое другое.
«Война — это не только каска, котелок и винтовка, но это еще и гигиенические предметы. Во время экспедиции нашли бритвенные принадлежности советского бойца: самодельный помазок, опасная бритва, бритвенный станок, миска для разведения мыла. А это — самодельное зеркало на основе текстолита. Карандаш на фронте был на вес золота. Когда он заканчивался, то его вставляли в спиленную гильзу. Также интересны флакон из-под одеколона, самодельный ножик и кости для игры в домино, мундштук и даже сохранившееся обертка папиросной бумаги марки «Кремль» довоенного производства, зажигалка в виде сапожка с символической надписью «На память», подписные ложки, причем по двум смогли определить, кому они принадлежали. Тут и фронтовая кружка бойца по фамилии Пушкин».
Предметы быта, личной гигиены и питания военнослужащих Вермахта порой удивляют современную молодежь, замечает поисковик. С одной стороны, понятно почему: большинство марок и брендов встречаются и сегодня, поменялся разве что дизайн. К примеру, зубной порошок Продент, зубная паста Блендакс — будущий Блендамет, крем Нивеа, тюбик из-под мази от ожогов. Бороться с вшами на фронте пытались с помощью специального порошка для обработки белья в тюбиках. С немецкого переводится как «порошок от русских вшей», разработанный Мороллем, личным врачом Гитлера. Федор Пущин говорит, что пакеты с порошком находят всегда целыми, потому как это обыкновенный дуст. Солдаты Вермахта старались им не пользоваться из-за отвратительного запаха и почти всегда выбрасывали. А вот доктор, видимо, заработал на этом много денег.
На местах дислоцирования немецких солдат также были найдены тюбики из-под плавленого сыра Тильзитер Бона, концентраты рыбных шариков и мясных кубиков, баночки растворимого напитка с дословным переводом «маршевый напиток» (сухой энергетический лимонад с содой, предок Юппи и Зуко) и даже бутылки из-под Хеннеси.
«Работаем по зову сердца»
Если говорить о статистике, то, как подытоживает руководитель поискового отряда Федор Пущин, только за прошлый год захоронили 83 советских бойца. В этом году планируется захоронить девять солдат. Нужно понимать, что это Московская область, вокруг частная земля и плотная застройка: можно весь год проходить, но так ничего и не найти. За все время работы отрядом и экспедицией было найдено не меньше тысячи бойцов и командиров. Из них около 30 идентифицировали по медальонам, остальных — по спискам и проведенной архивной работе. Плюс ведется авиационный поиск, имен много: Киселев, Резанцев, Захаров, Монастырский, большая мечта Федора Пущина — найти останки Михаила Бабушкина. Это сын полярного летчика, Героя Советского Союза Михаила Бабушкина.
«В этом году планов много. Экспедиции продолжатся. Мы нашли самолет американского производства, Аэрокобра. Такие поставлялись по ленд-лизу. Понимаем, что это потери конца 1943-го или начала 1944-го года. Разыскали даже номер самолета. Сейчас по документам вычисляем имя летчика. Что важно: нашли фрагмент шлемофона и фрагментированные останки. Теперь планируется крупная массовая экспедиция: просеять весь грунт и найти максимально останки этого летчика. И, конечно же, в год 80-летия Победы нам хотелось бы объявить имя этого героя. Думаю, что его до сих пор ждут и ищут родственники. Продолжим работать на месте падения дальнего бомбардировщика ДБ-3, хочется найти останки пилота этого самолета Захарова и перезахоронить со всеми воинскими почестями. Ведем установку памятных знаков. Помимо того, что мы сами являемся инициаторами установки стел, ведем архивную работу по увековечиванию бойцов, кто по каким-то причинам не был занесен на воинские мемориалы. Сегодня таких памятных мест в Наро-Фоминске свыше ста. Одним словом, все как обычно: работаем по зову сердца!» — завершает Федор Пущин.
…Говорят, война не окончена, пока не похоронен последний солдат. Тысячи безымянных могил советских солдат оставила после себя от Москвы до самого Берлина кровавая Великая Отечественная. Пропал без вести, в списках не значится — вот, пожалуй, и все, что хранится в памяти потомках о героях, которые так и не вернулись домой в победном 1945-м. Но не дают забыть о тех событиях заросшие травой воронки и окопы, ненайденные и непогребенные безымянные солдаты, оставшиеся по сей день на передовой. Каждый из них будет обязательно возращен с войны!