«Хей-оп!» – в театре Никиты Михалкова «Мастерская 12» состоялась премьера спектакля «Минуту назад», посвященного 80-летию Великой Победы
«Хей-оп!» — боец перебрасывает вещьмешок товарищу.
«Хей-оп!» — эхом отзывается на сцене. Это не просто перекличка — это голос эшелона, уносящего судьбы в сумрак войны.
9 мая, в День 80-летия Победы, в театре Никиты Михалкова «Мастерская 12» состоялась премьера спектакля «Минуту назад». Постановка стала поэтическим размышлением о цене Победы и памяти, которая не отпускает.
О чем еще спектакль? О любви. К сыну. К Родине. К семье, брату или сестре. Актеры говорят не стихами — они дышат эпохой, говорят жестом, взглядом, застывшим в прощании.
Они словно воплощаются из архивной пыли — забытых строчек, неисполненных песен, пожелтевших писем, сгоревших деревень. Из той самой «минуты назад», когда все еще было живо: и человек, и любовь, и надежда.
Перед премьерой нам удалось побеседовать с одним из режиссеров спектакля, Игорем Сергеевым.
— Игорь, каковы намеренные особенности постановки в честь 80-летия Победы – что вы хотели подчеркнуть?
— Мы ко многим праздникам делаем оригинальные постановки. И здесь, поскольку это большой юбилей, красивая дата 80 лет – мы подошли к этому вопросу более масштабно и уделили этому больше времени, больше сил, больше ресурсов. У нас играют живые музыканты. Обживаем новую сцену красивой историей.
— Какова ваша основная цель при работе над юбилейным спектаклем? На что зритель должен обратить внимание?
— Наша задача – сделать хороший спектакль. В первую очередь — чтобы это было не просто формальным высказыванием, которых, сами понимаете, много. Хотелось найти какую-то новую форму, открыть новые стихи, хотелось, чтобы зрителям было интересно смотреть. Чтобы они не в очередной раз услышали знакомые строки, которые часто слышат на праздниках, а чтобы открыли для себя новые имена, новых авторов, которые уже давно ушли. У нас спектакль состоит из произведений авторов-фронтовиков – для меня многие из этих стихотворений были открытием. Я думаю, что наши зрители, когда уйдут из зала после окончания постановки, загуглят и поищут, что это за авторы, что это за произведения. И насладятся неоткрытой для себя литературой.
— Какая первоочередная эмоция, которую вы хотели пробудить у зрителя? Что вы хотели донести вашим подбором авторов, подбором стихов?
— Главная тема – это, конечно, память и благодарность. В первую очередь хотелось подчеркнуть большую жертвенность русского народа, цену, которой досталась Победа. И какую цену заплатили те люди, которые были не на фронте в это время, а находились здесь, дома. Матери, отцы, дети и все те, кто провожал наших бойцов – что они чувствовали, чем они жили все эти годы войны.
— Вы заняты в театре и в качестве актера, и в качестве режиссера спецпроектов. Какую идею вы стремитесь донести зрителю своим творчеством?
— В первую очередь я все-таки актер. В силу обстоятельств возникла идея — и театр дал возможность ее реализовать. Я работал не один, вместе со мной работал мой коллега Евгений Дубовской – мы сочиняли эту историю вдвоем.
— Как вы считаете, как молодежь воспринимает тему войны и Победы в современном театре? Есть ли у вас спецприемы, чтобы привлекать молодого зрителя в театр?
— У меня нет никаких особых уникальных рецептов. В театре рецепт и правило одно – это брать внимание, держать внимание и управлять вниманием зрителя. И когда ты приступаешь к работе над каким-то материалом, над каким-то текстом — тебе в первую очередь нужно подумать, что ты к этому тексту можешь прибавить такого, чтобы этот текст стал актуальным. Сегодня, здесь, сейчас, под каким ракурсом его можно показать, для того, чтобы люди проассоциировали это с собой. Что ты можешь сделать с этим текстом, чтобы он остался не просто историей «из разряда древних греков или римлян», а чтобы люди почувствовали это как что-то, что могло бы произойти с ними.
— Никита Сергеевич пристальное внимание уделяет теме войны, и достаточно трепетно к ней относится. Такое отношение передается его ученикам?
— Школа, конечно, передается ученикам. Роль мастера в любом театре важна, и в нашем театре особенно. Наш режиссер, наш художественный руководитель — это мощный режиссер-харизматик. И находясь вместе с ним, рядом с ним, работая с ним, наблюдая его не только в работе, но и в повседневной жизни, взаимодействуя с ним — остаются те люди, которых объединяют общие ценности. Да, конечно, все те темы, о которых говорит он – они и для нас не пустой звук, а очень важные истории, которые мы хотим рассказывать со сцены.
— Тема войны – она достаточно неоднозначна. Что для вас – Сталин? Как можете охарактеризовать эту историческую личность?
— Наша страна очень большая, а раньше, в эпоху Сталина, она была еще больше. И поэтому говорить о какой-то однородности мнений, наверное, не приходится. У меня есть история моего рода, моей семьи. Будучи свидетелями и очевидцами, мои дедушки имели разные мнения по поводу этой исторической фигуры. Я думаю, необходимо давать объективную картину, объективные соотношения достижений и промахов и не пытаться рисовать фигуру одной краской.
— Насколько трагедия Великой Отечественной войны коснулась вашей семьи – есть ли семейные фронтовые истории и подвиги, передающиеся из поколения в поколение?
— Мой дедушка по линии моей мамы воевал, он был сапером. Прошел всю войну от 1941-го до 1945 года, дошел до Берлина. Как и многие другие фронтовики-ветераны, не любил разговаривать о войне. То ли по причине моего на тот момент юного возраста, то ли по причине того, что он ни с кем не хотел делиться – всегда отшучивался. Сейчас благодаря цифровизации всплывают документы, награды, благодарности, которые мы с семьей находили про моего дедушку Алексея Федоровича. Так что да, меня тема Великой Отечественной войны коснулась в первую очередь через дедушку по линии мамы.
— По каким критериям вы выбирали авторов-фронтовиков для постановки? Вы хотели открыть неизвестных авторов?
— В первую очередь неизвестную поэзию мы хотели играть. Бывает такое, что ты что-то читаешь, что-то знаешь. Но вдруг, в какой-то момент, в каком-то особенном состоянии ты видишь стихотворение. И приходит идея, что с ним можно было бы сделать. Какая-то не очень популярная вещь тебе начинает казаться интересной и важной. У нас не было задачи, чтобы наш спектакль, наши истории состояли только из редких произведений. У нас есть произведения Высоцкого, например. Но большую часть звучат поэты, которых редко услышишь на сборных концертах, посвященных 9 мая.
— «Минуту назад» — очень точное, почти тревожное название. Что для вас эта минута – потеря, прощание, или, может быть, спасение?
— Тема прощания, тема потери – это ключевая тема, сюжетная линия в нашем спектакле. И героиня, которая исполняет главную роль, весь спектакль живет этим. Живет свою жизнь — а все время рядом с ней находится образ сына, который ушел на войну. Она ощущает, что это случилось буквально минуту или секунду назад.
— Как вы искали личный контакт с фронтовыми буднями – бывало ли в процессе репетиций ощущение, что вы терзаете чужие раны?
— Все истории, которые случились 80 лет назад, так или иначе ты пытаешься проецировать на себя. Размышляешь на тему того, что бы ты ощутил. Мы стремились вернуться туда и прочувствовать себя в той эпохе и в тех обстоятельствах.
— Что в спектакле у вас документальное, а что художественно-эмоциональное? Где правда?
— Поскольку наш спектакль на 100% состоит из поэзии – нельзя сказать, что он на 100% документальный. Но это все написано по большей части поэтами-фронтовиками, поэтами, которые своими глазами видели происходящее. Я думаю, что даже их художественный вымысел и художественное приукрашивание работают на самое главное – на правду и память о нашей Победе.
— Вы работаете в пространстве театра «Мастерская 12» Никиты Михалкова. Это место, кажется, о свободе и поиске. Как вы совмещаете свободу с темой войны, где много строгих классических трактовок?
— У нас есть свобода. Точно так же, как она была у всех тех людей, про которых мы рассказываем. И опять же, пытаясь помещать себя в обстоятельства со своим пониманием и мерой свободы, которая есть у тебя, — стараешься исследовать героев. Хотелось все эти сюжеты вырвать из пространства истории про каких-то далеких предков и попытаться приблизить к нашим обстоятельствам, к нашему пониманию.
— Если бы зритель мог унести только одну эмоцию после спектакля – какую бы вы хотели, чтобы он унес?
— Я хотел бы, чтобы зрители испытали благодарность – к нашим предкам, которые воевали за нас. Когда мы сочиняли эту историю, мы помнили, что это будет показано в первую очередь первый раз 9 мая. А 9 мая — это праздник, хоть и со слезами на глазах, но – праздник. Это не 22 июня, это не день начала войны, это не день памяти каких-либо жертв – это праздник. Который связан с Великой Победой, и мы хотели, чтобы люди порадовались и поблагодарили тех, кто нам эту Победу добыл.
— Война часто ассоциируется с тишиной после боя. Что для вас значит эта тишина? Это страшно?
— Вот вы сегодня посмотрите наш спектакль, и я обещаю вам, что там будет много тишины. Для наших героев это возможность выдохнуть, осознать то, что с ними произошло только что. Осознать, что с ними произойдет буквально через секунду или минуту. Тишина — это образ познания.
Я прохожу в темный зал. Он полон. На сцене вспыхивает надпись — «Минуту назад». Пахнет деревом, чуть дымком — как в деревенской избе, где ждали с фронта. Музыка звучит гитарным перебором и тонко, тесно сплетается с голосом героини. Она закуривает — жест нервный, уязвимый. И дым тянется, как память, расплывается в воздухе, обволакивает алые гвоздики, вонзенные в сцену, как штыки — в сырую землю.
Он вездесущ — этот дым, как голос прошлого, как та самая минута, в которую еще можно было сказать «живи!» — и все бы изменилось.
Актеры говорят рифмой, врываются уже своей, не чужой, разворошенной болью в этот святой, наш праздник; весь спектакль – непрерывная, бесконечная поэзия.
И – пламенеющие гвоздики. В охапках, букетах, в полете на сценой, в растрепанных, рваных лепестках – они отдельные герои, немые свидетели происходящего, символы того неугасимого огня, который жжет наши сердца той памятью, тем героическим прошлым, которое мы не смеем, не можем, не имеем права – забыть.
Спектакль символичен во всем – и в нем задействована еще одна, особая звезда — Диана Арбенина. «Ночные снайперы». Ее пронзительный до дрожи вокал – словно огненные очереди «Катюши» во мгле — пробирает до кончиков пальцев.
Песня «Секунду назад» звучит как исповедь – и ты сопереживаешь, сочувствуешь вместе с исполнителем. Мощный, живой вокал — то шепчет, то кричит, разрывая пространство, словно выстрел в память.
Этот спектакль — он будто собеседник тет-а-тет – смотрит прямо в глаза, беспощадно, пристально, прямо в душу. И мы, не в силах отвести взгляд, узнаем в героях самих себя.
«Минуту назад» — не реконструкция, не урок, не назидание. Это песня. Плач по несбывшемуся. Поклон живым. Честь павшим.
Финал — светлый, как рассвет после затмения. «Найди свою гавань» — «Все будет хорошо!» — сильный вокал Дианы Арбениной мощным аккордом завершает постановку. Мы встаем. Аплодируем стоя. Зал не хлопает — он благодарит.
«Что-то ты не побрился сегодня – и у тебя ус отклеился», — Диана Арбенина шутит, обращаясь к актеру театра, вместе со всеми вышедшему на поклон – мы улыбаемся. Наш смех – как легкий ветерок после тяжелого, свинцового сна. И мы верим: все будет хорошо.