В современном Казахстане профессия коваля становится все более редкой. Но, несмотря на это, она по-прежнему остается незаменимой: от мастера напрямую зависит здоровье и успех лошади, особенно спортивной. Одним из хранителей старинной традиции является астанчанин Бауыржан Айтмаганбетов. 33 года он занимается ремеслом, в котором соединяются физическая сила, точность и глубокие знания о животном.
Чтобы понять ценность этого ремесла, стоит оглянуться в прошлое. Когда-то в степях каждый мальчишка видел работу кузнеца. Мастера пользовались огромным почетом. Лошадь для казахов была больше, чем транспорт: это символ свободы, достоинства и силы рода. Поэтому умение правильно ковать считалось делом чести. Мастерство передавалось из поколения в поколение, секреты ремесла тщательно оберегались. О нем говорили: «Без коваля конь не воин». Но с технологическим прогрессом ковалей становилось все меньше. Сегодня эти традиции почти утрачены. В Астане, по словам Бауыржана, профессионально работают всего четыре мастера.
Бауыржан Айтмаганбетов — коваль с многолетним опытом, мастер, который хранит традиции древнего ремесла. Он работает в конно-спортивном оздоровительном комплексе. Его история погружения в профессию началась еще в детстве. С юношеских лет он увлекался национальным конным спортом – кокпар. Кроме того, он является мастером спорта и тренером Акмолинской команды, и именно любовь к лошадям привела его к будущей профессии. Еще, будучи школьником, он подолгу наблюдал, как пожилой мастер выковывает раскаленное железо, стараясь уловить каждое движение. Этот интерес постепенно превратился в практику: в 19 лет Бауыржан впервые самостоятельно подковал свою лошадь, когда та захромала.
«Когда я учился в первом классе, то часто ездил с отцом на покос. Лошади тогда нередко хромали, твердый асфальт сильно стирал их копыта. Однажды мы заехали на рабочую улицу, где трудился один дедушка кузнец. Я сидел и наблюдал, как он кует, как раскаленный горн пылает огнем. Этот образ глубоко запечатлелся в моей памяти. Позже мне довелось помогать его ученику — мы подбирали подковы, искали нужные гвозди. Позднее я работал в учебно-опытном хозяйстве и в поселке. Раньше весь транспорт держался на лошадях, и без коваля не обходилось ни одно дело — от дойных комплексов до гуртов. Старики часто приходили и просили помочь, и так шаг за шагом я набирался опыта. Учителей у меня не было, интернета тоже — всему учился руками, через собственную практику», — делится историей наш герой.
Позже пришли годы практики в учебных хозяйствах, на конюшнях, поездки на скачки и соревнования. Он учился у старших, набирался опыта, а затем стал одним из тех немногих, кто решился посвятить жизнь этому ремеслу.
«Всего существует порядка 11 размеров подков. Есть также сегрегация по материалу и тяжести копыт. Например, скаковые лошади куются легкими разновесными подковами на основе сплавов легких металлов, таких как алюминий. Под разновесными подразумевается разность массы передних и задних подков. Рабочие лошади куются более тяжелыми и подковами и т.д. Каждая лошадь индивидуальна: кому-то удлиняют шаг, кому-то фиксируют пятку, у спортивных животных учитывают нагрузки и даже баланс тела. Менять подковы нужно раз в полтора месяца, ведь копыта растут как ногти. Если этого не сделать, лошадь испытывает дискомфорт. Но и ошибка мастера стоит дорого: неверный угол или слишком глубоко забитый гвоздь могут привести к хромоте», — говорит Бауыржан.
Чтобы справляться с такой ответственной работой, мастеру нужен целый арсенал инструментов. Это копытные ножи разных видов с левой, правой и двусторонней заточкой, а также ножи в форме подковы. Есть специальные кусачки: одни для обрезки края копыта, другие для подошвы и гвоздей. Чтобы придать копыту нужную форму, применяют рашпили двух типов. А фиксируют подкову при помощи особых гвоздей — ухналей.
Но даже с инструментами работа не всегда проходит гладко. По словам мастера, бывают и ситуации, когда лошади сопротивляются и даже могут ударить копытом. Работа требует огромной физической силы и терпения, поэтому молодежь редко идет в эту профессию.
Не менее важно и то, что коваль должен уметь работать с самыми разными породами и подходить индивидуально. Особенно ответственная часть Бауыржана работы связана с подковкой самых дорогих и ценных лошадей — тех, что готовятся к соревнованиям и конкурным заездам, где на кону стоят здоровье животного и успех на арене. За день он может обслужить четыре лошади. Если лошадь спокойная, на подковку уходит час, но все зависит от характера животного.
«Некоторые животные особенно упрямы, чаще всего это местные породы. С лошадьми спортивного направления все проще: ветеринарные процедуры и обработку копыт начинают с самого раннего возраста, поэтому они привычны к этим манипуляциям. Обычно же тренеры и берейторы начинают приучать жеребят с шести месяцев: их учат спокойно поднимать ноги и позволять ухаживать за копытами. Если это не удается, применяют специальные зажимы, так называемые «завертки», или надевают боверты, чтобы лошадь стояла спокойно», — рассказывает мастер.
Инструменты и материалы мастер заказывает из-за рубежа или в специализированных магазинах. Немецкие и китайские подковы, гвозди — без этого невозможно работать.
Физическая сторона работы тоже накладывает свой отпечаток. Она связана с постоянной большой нагрузкой на поясницу, руки и суставы, ведь приходится поднимать тяжелые копыта и держать их в нужном положении. Настоящий коваль в какой-то мере является и ветеринаром, потому что обязан знать анатомию лошади и особенно строение ее копыта.
«Мастер должен точно чувствовать границу между «мертвой» и «живой» тканью. Нужно уметь расчистить копыто основательно, но при этом не повредить его, не задеть сосуды и не причинить животному боль. Такое понимание приходит только с опытом и практикой. Если коваль работает неумело, последствия могут быть очень серьезными. Лошадь легко можно травмировать так, что она потеряет форму, надолго выбьется из строя, а в худшем случае станет инвалидом. Каждый шаг отражается на здоровье животного и даже на его дальнейшей судьбе», — говорит собеседник.
Профессия коваля в Казахстане постепенно уходит в прошлое. У Бауыржана лишь один последователь — его сын, который помогает в работе. Но пока хотя бы один коваль склоняется над горном, продолжая дело предков, можно быть уверенным: степь сохранит свое дыхание, а ее легенды найдут продолжение в новом.