Москва, 6 сентября. Среди компьютерных игр львиная доля азартных. Между тем игроманию наряду с пьянством и наркотической зависимостью уже назвали бедой XXI века и неизлечимым недугом. Масштабы оценил корреспондент телеканала «МИР 24» Владимир Самборский.
«Боже, дай мне разум и душевный покой принять то, что я не в силах изменить, мужество изменить то, что могу».
Эти слова не молитва и это не собрание религиозной секты. Здесь, в московском наркологическом центре собирается «Общество анонимных игроманов».
«Болезнь прогрессирующая, хроническая, неизлечимая, смертельная, заканчивается сумасшедшим домом, тюрьмой, самоубийством», - предупреждает психолог отделения реабилитации Московского научно-практического центра наркологии Константин Услистый-Рыбченко.
Артем еще в студенческие годы заскочил в букмекерскую контору, после чего остановиться уже не смог. Ради игры молодой человека был готов на все.
«Дело в том, что я хотел убить свою маму, потому что я считал, что ее препятствием для продажи квартиры, чтобы на свою долю играть. Я об этом действительно думал, когда у меня не было денег», - признается Артем.
История Эльвиры также трагична. В казино она провела 15 лет: не заметила, как выросла дочь, как потеряла работу. И вдруг решила остановиться. Держится уже почти год.
«Тяга она никуда не ушла, она остается, она проявляется в агрессии, нежелании что-то делать. Последний раз играла 5 декабря 2014 года, тогда я проиграла 20 тысяч рублей», - рассказывает Эльвира.
Именно на проигрыш клиентов делают ставку владельцы казино.
«В конечном итоге для игрока важен не выигрыш, а важен проигрыш - именно он поддерживает игровой гомеостаз, и они идут не для того, чтобы выиграть, а чтобы продолжать играть», - объясняет директор Московского научно-практического центра наркологии Олег Бузик.
«Вот в этом доме, на 3 этаже, вот там окна. У меня была хорошая трехкомнатная квартира, замечательные люди жили по соседству. Здесь были лучшие годы нашей счастливой жизни», - вспоминает мать игромана.
Свое единственное жилье, как и остальное имущество, Наталья продала за долги сына. В игровых автоматах он оставил несколько миллионов рублей. Все, что удалось сохранить, - этот музыкальный инструмент. Теперь Наталья ютится у друзей и сочиняет музыку по мотивам библейских историй. Одна из них про блудного сына.
«Когда я прохожу мимо детской площадки и вижу маленьких детей, которые играют в песочнице или катаются на велосипедах, я постоянно думаю о своем ребенке, который рос на удивление умным и одаренным, очень добрым. Думаю, не дай Бог никому попасть в такую же ситуацию», - говорит Наталья.
С сыном Наталья сейчас общается редко. Каждый телефонный разговор заканчивается просьбой снова дать денег.
«За последние полгода я отдала ему больше полумиллиона рублей. Но, почему- то, есть надежда, что все-таки он остановился. Дороже всего жизнь моего ребенка, все остальное никакого значения не имеет. Деньги для меня имеют значение, чтобы спасти, помочь», - признается мать.
Об игромании как о бедствии национального масштаба заговорили не так давно. Еще семь-восемь лет назад автоматы стояли в каждой булочной и галантерее. Играли все - от бабушек до внуков.
В 2009 году появился закон о запрете игорной деятельности. Но бизнес выжил, лишь ушел в подполье. Игроки явки/пароли знают, потому поддаться соблазну легко.
Другое дело - вылечить игроманию. Из 150 человек к нормальной жизни возвращаются в лучшем случае 10, говорят специалисты. И советуют просто не начинать игру.
Подробнее в сюжете: Программа Вместе
