Вот уже несколько лет в Москве идет борьба за Московский городской детский морской центр имени Петра Великого, или, как его по старинке называют преподаватели и выпускники, Клуб юных моряков речников и полярников (КЮМРП). Департамент образования города намерен утилизировать флотилию клуба, состоящую из четырех судов, с 1957 года обеспечивавших полноценную практику для тысяч будущих капитанов, штурманов, механиков.
Власти заявляют, что суда, один из которых 1937 года постройки, ветхие и небезопасные для обучения детей. Противоположная сторона – общественное движение «Спасем флот» – утверждает, что корабли недавно были отремонтированы и находятся в хорошем состоянии. А процесс уничтожения судов связан не с заботой о школьниках, а с планами постройки гостиничного комплекса на последнем не застроенном участке земли на побережье Химкинского водохранилища.
КЛУБ ЮНЫХ МОРЯКОВ: С 1957 ГОДА ДО НАШИХ ДНЕЙ
Московский городской клуб юных моряков, речников и полярников распоряжением Моссовета был создан на базе Москворецкого детского парка в 1957 году. С самого начала клуб имел собственную флотилию из учебных судов, совершавших длительные плавания с экипажами из курсантов. Школьники проходили практику на кораблях и судах Балтийского, Северного и Черноморского флотов, участвовали в конференциях, слетах и встречах с известными моряками. Кстати, сам клуб был создан при участии легендарного полярника Ивана Папанина. На выходе школьники получали «корочки» по специальностям «штурман», «связист» и «механик», однако в конце 90-х выдавать документы перестали. За время существования клуба в нем обучалось более 50 тысяч человек, треть из них связали жизнь с гражданским и военным флотом.
Проблемы у клуба начались с апреля 2013 года, когда его сначала переименовали в Московский городской детский морской центр имени Петра Великого (МГДМЦ), а затем включили в состав ГБОУ ДПО «Центр военно-патриотического и гражданского воспитания» (ЦВПГВ). С этого времени пошли разговоры о необходимости утилизации четырех кораблей, находящихся в распоряжении центра: «Сайма», «Ленинград», «Беляков» и «УК-5». Осенью 2014-го «Ленинград», «Беляков» и «УК-5» на основании договорного аукциона отправили на Городецкий судоремонтный завод под Нижним Новгородом для проведения очередного планового ремонта. На это из городского бюджета было выделено более 10 млн рублей.
По данным сотрудников КЮМ и общественного движения «Спасем флот», работы были почти завершены («Контракты на ремонт были выполнены на 80-90%, а по у/с «Ленинград» на 99%»), когда летом 2015 года контракты расторгли по соглашению сторон. Корабли заблокировали внутри завода, где они остаются по сей день. Самый большой корабль клуба, теплоход «Сайма», находится в Москве, однако посторонних, в том числе журналистов, охрана ЦВПГВ к кораблю не подпускает. 18 января 2016 года департамент городского имущества Москвы издал распоряжение о списании и утилизации всех кораблей на основании актов дефектации, выданных Российским речным регистром, где корабли признаны негодными. Экипажам трех судов, находящихся в заводе, уже вручены уведомления о сокращении.
РАРИТЕТНЫЕ КОРАБЛИ
Настолько ли корабли ветхие и небезопасные для детей, мы спрашиваем у старшего механика «Саймы» Ивана Жатько.
– Нет, я так не считаю и никогда с этим не соглашусь, – отвечает он. – Корабли могут ходить и 100 лет, и 200, и 300. Все зависит от того, как за ними ухаживают. Все наши корабли отремонтированы и находятся в хорошем состоянии. Теплоход «Беляков» 1937 года постройки, снимался еще в фильме «Волга-Волга». Но администрация молчит, что шесть лет назад у него была полностью заменена подводная часть корпуса, менялось и ремонтировалось электрооборудование, на нем стоит новейшая навигация и даже компьютер, отслеживающий наличие воды в корпусе судна. Сделана отделка помещений, есть кондиционеры, телевизоры и видеонаблюдение. По документам он 37-го года постройки, а фактически это новый корабль. Причем это уже раритет, второго такого нет.
По словам Ивана, все корабли проходят ремонт раз в пять лет.
– «Ленинград» 1951 года выпуска. Это не значит, что это кусок металлолома, который уже ничего из себя не представляет. Он раз в пять лет проходил плановый ремонт, все необходимые агрегаты менялись или ремонтировались. «Ленинград» готов на 99%, ему, возможно, надо поменять пять-шесть квадратных метров палубы и ограждение, это стоит примерно 100 тысяч рублей. Корабль для плавания безопасен.
«Сайма» – 65-го года постройки, но с 2010-го по 2012 год на ремонт теплохода было вложено почти 25 млн рублей. Подводная часть корпуса полностью новая, винторулевая группа сделана, электрооборудование сделано, проблема только в отделке – надо покрасить стены, где-то поменять мебель, потому что последние 30 лет этими вопросами внутри корабля никто не занимался. Так же и по «УК-5», он самый молодой, 1979 год. Все, что необходимо, было сделано на заводе. Тем временем наш судовладелец позиционирует, что суды неремонтопригодные.
ВЕРСИЯ КЛУБА: УТИЛИЗАЦИЯ КОРАБЛЕЙ = УНИЧТОЖЕНИЕ УЛИК
«Изначально мы видели проблему как попытку скрыть разворовывание выделенных средств на ремонт судов, потому что часть работ не была выполнена, а часть выполнялась по сильно завышенным ценам. Они завышались буквально в 10 раз, то, что стоило 1000 рублей, наша организация оплачивала как 10 тысяч, – озвучивает мнение сотрудников Центра старший механик «Саймы». – Вторая основная причина – у нас очень хорошая земля рядом с метро «Водный стадион». Пока есть корабли, берег нужен. Нет кораблей – участок уйдет под какого-то застройщика, который, я думаю, давным-давно положил на нее глаз. Поверьте, это единственный кусок земли на Химкинском водохранилище, который еще принадлежит государству».
«Почему было принято решение именно утилизировать корабли, а не продать например? Там только цветмета на миллионы, – спрашивает юрист, бывший курсант клуба Иван Южин и быстро отвечает на свой вопрос. – Избавиться от судов «по-закону» невозможно, суда находятся в исправном состоянии, на их проведен плановый ремонт, затрачены бюджетные средства. Их списание и утилизация имеет под собой преступное начало, а преступное начало требует уничтожения улик. Процедуру утилизации хотели начать уже в сентябре, но тут появилась наша инициативная группа».
По словам Ивана, когда-то Клуб юных моряков фактически спас его жизнь. В начале 90-х уличный хулиган-безотцовщина, совсем отбившийся от рук и бросивший школу, вдруг заболел морем... Несколько лет ходил на «Ленинграде», восстановился в школе, поступил в ВУЗ, получил профессию и хорошую работу, и годы в клубе вспоминает с трепетом. Подобные истории рассказывают многие бывшие курсанты.
«КЮМ всегда был таким плавильным котлом, где находили общий язык, причем иногда на долгие годы, дети из очень разных семей. Сейчас, в кризис, это особенно важно, родители начинают работать больше, а зарабатывать меньше: действительно интересные для подростков хобби либо стоят дорого, либо опасны. А здесь есть и интерес, и безопасный риск, и клуб никогда не был дорогим удовольствием», – рассказывает бывшая курсантка «Саймы» Мария Чегляева, ныне руководитель интернет-вещания «МИР 24».
Но вернемся от лирического к прозаическому. «В 90-е годы принимается программа застройки побережья Химкинского водохранилища, среди прочих там участвовал и земельный участок, переданный Моссоветом Клубу юных моряков. Это последний клочок земли на Химкинском водохранилище, используемый не по коммерческому назначению. Раньше их было два, наш и соседний. Соседний участок принадлежал ДОСААФ, сначала там располагалась очень неплохая морская школа «Североморец», потом там начали готовить водителей. Около полугода назад этот земельный участок забрали, остался наш. Пока. Есть еще маленький участочек с противоположной стороны, но это водоохранная зона, он совсем крохотный», – рассказывает юрист.
«Итак, в 1997 году было принято развитие побережий, и небезызвестная фирма ИНТЕКО получила инвестиционные права на земельный участок, который был выведен у КЮМ. Согласно инвестконтракту, на территории базы должны были построить новое здание со спортзалом и бассейном, качественный причал и прочее. По каким-то причинам ИНТЕКО не стала ничего делать, и имущественные права передали другой фирме. Так же ничего не происходило, однако в какой-то момент из кадастрового учета этот земельный участок исчез. Если вы сегодня откроете кадастровую карту, вы его в учете не увидите – его нет. Это считается пустующая земля, то есть неразмежеванная, неопределенная. Для клуба была оставлена маленькая полоска земли, убежден в том, что она была оставлена в связи с тем, что это просто водоохранная зона. В 2011-2012 годах сотрудники клуба начали писать в правительство Москвы, господину Исааку Калине, Марату Хуснуллину, с просьбой вернуть участок, однако никаких ответов не последовало».
ЗАКОННОСТЬ СПИСАНИЯ КОРАБЛЕЙ
По словам Южина, с юридической точки зрения списание кораблей незаконно по ряду оснований. Представители общественного движения «Спасем флот» не видели оригиналов распоряжений, на основании которых планируется утилизация. К тому же документы были заверены только печатью, но не подписью, которая является необходимой формальностью в документах такого рода. Документы, о которых идет речь, во-первых, – это распоряжение департамента имущества номер 633 и 634 от 18 января 2016 года. 634 – это по теплоходу «Сайма», 633 – это по трем остальным судам.
«У нас государственное, муниципальное имущество находится в распоряжении департамента имущества – если в Москве, Росимущества – если в России. Но государство не занимается стяжательством, наоборот, оно должно использовать это имущество. Оно распределяется по учреждениям, хозяйствующим субъектам – это может быть аренда, оперативное управление, в нашем случае имущество было передано департаменту образования в оперативное управление. В данном случае департамент образования следует рассматривать именно как собственника».
«У нас бюджетные средства, которые были израсходованы, результат не достигнут, а имущество утрачено. Согласно постановлению правительства Москвы, установлен алгоритм списания имущества. Для этого необходимо предоставить пакет документов, в том числе акт оценки рыночной стоимости. Этот акт не должен быть изготовлен более чем за полгода до момента подачи этих документов. По «Сайме» делалась оценка, но в январе прошлого года. По остальным не делали в принципе. Да, может быть, они сделали каким-то образом это на уровне камеральной оценки, то есть оценивали исключительно по документам, но разве этому можно доверять? Рыночная стоимость все-таки базируется на фактическом состоянии имущества. Судя по тому, что они не проводили оценку, они не могли собрать необходимый пакет документов».
Согласно флотской практике, корабль, который в настоящее время не отвечает требованиям и формально признан негодным, либо отправляют на ремонт, либо списывают – выводят из состава флота, но обычно не утилизируют, а кому-то передают. Негодность в данном случае значит не невозможность использования в бытом смысле, а наличие определенных замечаний при прохождении освидетельствования. Даже если корабль прошел его позже срока, в акте будет стоять «негоден» с пометкой «пропущен срок». При этом корабль может быть в хорошем состоянии и нуждаться в устранении формальных замечаний. В нашем случае, инспектору РРР не предоставили документов, подтверждающих выполнения работ, по причине их удержания судоремонтным заводом и подрядчиком – ООО «Нептун».
ШЛЮПОЧНЫЙ ЛАГЕРЬ ВЗАМЕН ТЕПЛОХОДА И БЫВШЕГО ВОЕННОГО КОРАБЛЯ
После того как в ряде СМИ появились сюжеты о судьбе флотилии, замруководителя московского департамента образования Игорь Павлов заявил о том, что взамен утилизированным кораблям к лету 2016 года планируется купить другие.
«Это вранье, – заявляет Иван Жатько. – Наша администрация сказала, что наверное будут закупать к лету 17-го. Но мы не верим и в это: нормальные люди сначала новые корабли пригоняют, а затем избавляются от старых. Никто из них не сказал, что за корабли они хотят купить. А я вам расскажу: они хотят купить четыре маломерных судна. Два из них – парусно-моторные, 12 метров длиной, на 12 детей. И два маленьких судна, деревянных, которых некому обслуживать и хранить, на четыре человека. То есть четыре единицы флота суммарно могут на себя взять 30 человек. Безопасность плавания такие маленькие корабли, со шлюпку размером, не обеспечивают никак. Кроме того, там нет ни туалетов, ни электричества, ни холодильника. Есть газовая плита, которая на деревянном судне как раз опасна. Нормальную практику, безопасную, эти корабли обеспечить не могут».
«Сайма» берет почти 100 курсантов, «Ленинград» (бывший корабль – Большой охотник за подводными лодками проекта 122-БИС) – 30. Это при том, что это большие железные суда, безопасные, где есть холодильники, нормальная кухня, туалеты, души, хорошие жилые помещения и нормальная практика. Дети, если захотят дальше работать на флоте, не на лодках на веслах будут ходить, а будут работать на больших судах, то есть они и практику должны проходить на соответствующих кораблях. «Сайма» и «Ленинград» имеют класс регистра М30, самый высокий на внутренних водных путях. Так что это просто неравноценная замена, даже если она будет. И по стоимости – они вроде как собираются потратить 25 млн – поверьте мне, чтоб четыре наших корабля отремонтировать, этих денег будет даже много».
По мнению экипажа, небольшие суда, которые обещало правительство Москвы, максимум будут ходить на прогулки длиной один день в районе Химкинского водохранилища:
«Сайма» ходила по маршруту Москва – Санкт-Петербург и обратно, либо Москва-Волгоград и обратно. «Ленинград» – то же самое. А эти маленькие кораблики максимум будут уходить на дневные прогулки в районе Химкинского водохранилища. Как таковой практики не будет – это будет просто катание детей на лодочках. А на наших кораблях дети проходят полный объем обучения: они управляют судном, они учатся управлять органами управления и навигации корабля, несут вахту в машинном отделении, и на камбузе помогают, то есть дети у нас полностью заменяют экипаж. На маленькой лодке делать нечего, – вздыхает механик теплохода «Сайма». – А сколько этих маломерных судов тонет, вы себе представить не можете...».
ВЕРСИЯ ДЕПАРТАМЕНТА ОБРАЗОВАНИЯ И ЦВПГВ
Департамент образования давать новые комментарии по истории кораблей КЮМ не торопится. Неделя на связи с пресс-службой ведомства в ожидании комментария замначальника департамента Игоря Сергеевича Павлова не увенчалась успехом. Поэтому мы выкладываем фрагмент записи пресс-конференции департамента образования Москвы от 11 февраля 2016 года, в которой Павлов отвечает на ряд вопросов, связанных с судьбой этих судов:
Комментировать происходящее департамент предоставил заместителю ЦВПГВ Борису Борисовичу Гусеву:
Распоряжение об утилизации четырех кораблей на сегодняшний день в силе?
– Его никто не отменял, в то же время, учитывая некий общественный резонанс, нет форсирования быстрого списания и утилизации. Приезжают различные контролирующие органы, проверяют нас, поэтому пока процесс в замороженном состоянии.
Почему корабли было решено именно утилизировать, а не, скажем, продать?
– Вопрос продажи мы обсуждали, но пришли к выводу, что продать их будет очень сложно, суда-то очень-очень старые. Во-вторых, содержание этих судов очень дорогостоящее, оно обходится примерно в 25 млн рублей в год. Может быть, кто-то бы их и купил, но, понимаете, мы же предоставляли материал в департамент городского имущества для того, чтобы нас сняли с оперативного управления и передали в казну города Москвы. И когда мы подали все документы на корабли – решения Речного регистра, акты дефектации и прочее – было принято решение, что дальнейшая эксплуатация кораблей просто невозможна.
Я, например, считаю, что это решение абсолютно правильное. Мы исходили прежде всего из нескольких моментов. Первое – когда мы их послали на докование в Городец, был предусмотрен один объем работ, но позже была проведена дефектация, которая показала массу других скрытых проблем, связанных и с подводной частью корпусов, палубой, надстройками, двигателями, которые надо менять – очень много всего. Был проведен полный экономический анализ, по результатам которого корабли решили списать и утилизировать. До этого в Городце был не ремонт, а докование, устранялись недостатки по предписанию Речного регистра. Кроме того, суда морально и физически устарели, они очень старые и не могут выполнять учебные функции из-за устаревшего оборудования. На полный ремонт судов необходимы значительные финансовые средства. Учитывая большой срок эксплуатации судов, проведение ремонта не может гарантировать полностью безопасное плавание с детьми.
После аварии с «Булгарией» требования к судам значительно возросли. Поэтому мы посчитали нецелесообразным содержать эти суда и решили приобрести новые, которые бы отвечали современным требованиям обучения детей и прохождения плавательной практики. В настоящее время мы ведем работу по приобретению этих судов.
Что это за суда?
– Поскольку готовых судов, которые были бы оборудованы и функциональны как учебные суда, нет, есть голландский проект судна, специально предназначенного для учебно-плавательной практики курсантов. На основании этого проекта мы будем проводить аукцион на постройку. Планируем, что к следующему году как минимум два таких судна должны быть приобретены и начать навигацию. Это будут современные безопасные парусно-моторные суда. Модель – Spray 460. Техзадание мы отослали на предприятие, сказать стоимость новых судов пока не могу. Это будут металлические суда с современным оборудованием, можно сказать, мини-«Крузенштерны».
Одно судно будет вмещать восемь курсантов, которые будут выполнять все обязанности команды, проходить настоящую практику. Имеющиеся четыре старых судна не совсем подготовлены для прохождения учебной практики. Во время плавания ребята там знакомятся с устройством корабля, но сами не участвуют в процессе управления, больше как пассажиры они там находились. «Сайма» – просто круизное судно, «Беляков» – вообще экскурсионный теплоход, они не могут выполнять никаких учебных функций, в том числе практику механиков. Надо понимать, что у нас не профессиональное техническое училище, а просто учреждение дополнительного образования, в котором дети проходят профориентацию и получают первичные навыки. Поэтому они и должны участвовать именно в таком разрезе. Только четверть наших выпускников далее работают по профессиям, связанным с флотом.
По данным экипажей, за последние годы на кораблях было установлено новое оборудование, куда оно денется после утилизации?
– Ничего там не устанавливалось нового абсолютно. Когда было решено передать корабли в казну города Москвы, ремонт был приостановлен. То оборудование, которое было установлено шесть лет назад – я не считаю, что оно вообще новое. Но если есть что-то, что годится в хозяйстве, мы заберем, оно еще пригодится. Пока рано об этом говорить, потому что процесс списания и утилизации еще не начался.
Чем закончится история с флотилией МГДМЦ, станет известно в ближайшие месяцы. С 26 марта должна начаться утилизация кораблей, стоящих под Нижним Новгородом, однако общественное движение «Спасем флот» считает, что шансы на сохранение кораблей есть. Завершена финансово-ревизионная проверка, формальный аудит от департамента образования, теперь юристы намерены подать заявление в Счетную палату России.
Мария Аль-Сальхани
