В ГМИИ им. А.С. Пушкина 19 апреля открывается выставка, которая представляет публике шедевр знаменитого импрессиониста Эдуарда Мане – «Олимпия». По словам президента музея Ирины Александровны Антоновой, картина, в свое время вызвавшая шквал критики, на самом деле сказала всю правду о XIX веке.
Президент ГМИИ им. А.С. Пушкина, искусствовед Ирина Антонова
«То, что эта картина оказалась у нас, – просто одно из чудес, которое я могла бы сравнить только с появлением в музее в свое время «Сикстинской Мадонны» Рафаэля или «Джоконды» Леонардо Да Винчи. Это удивительное произведение прежде всего по своим творческим качествам, по своей художественной новизне. Эта картина проложила грань между предшествующим развитием мировой живописи и новым временем. Отказавшись от мифа, от той системы идеалов, которая господствовала тогда, Мане сумел сохранить самое главное – веру в такие вечные чувства, как любовь, красота, понимание значения этих явлений в жизни. <...> Своей «Олимпией» и своим искусством он доказал, что можно относиться самым критическим образом к своему времени и открывать стороны этого времени, о которых до этого никто не говорил и не думал. Эмиль Золя, защищая Мане от совершенно бешеной критики, говорил: «Вы нашли художественный язык, которым сказали правду о своем времени».
«Эдуард Мане сказал правду о XIX веке, который Александр Блок несколько позднее охарактеризовал как «век жестокий, беспощадный». Мане сказал это на своем языке, языке живописи. Тема «Олимпии» остается весьма важной в XIX столетии, мы находим образы, созвучные «Олимпии» в другом ракурсе и в Сонечке Мармеладовой Достоевского, и в Катюше Масловой Толстого. И когда мы идем смотреть «Травиату» Верди, мы думаем о таком решении образа. Кстати говоря, именно в это время расцветает искусство оперетты с этим ироническим подтекстом, особенно у Жака Оффенбаха, которого называли Моцартом Елийсейских полей».
«Я думаю, эта картина должна стать предметом глубокого исследования и понимания. Она должна заставить многих перестать видеть в последующем за Эдуардом Мане импрессионизме только красивую живопись, красивое сочетание цветов, красоту мазков, свободу и непринужденность. В ней заключено гораздо больше, как и в творчестве самого Эдуарда Мане, прежде всего».
«ОЛИМПИЯ» КАК ПЕРЕОСМЫСЛЕНИЕ «ВЕНЕРЫ УРБИНСКОЙ» ТИЦИАНА
Известно, что картина задумывалась Мане как переосмысление знаменитой «Венеры Урбинской» Тициана в духе времени. Художник хотел поднять современное ему искусство до классических образцов, продолжить вечный классический и мифологический сюжет, а в итоге обличил свой век, за что был жестоко наказан обществом. Сравните две картины:
Впервые «Олимпия» была показана на парижской выставке в 1965 году, и это событие ознаменовалась настоящим скандалом. Взбешенная публика обрушила на художника все свое негодование и даже пыталась повредить полотно. В результате сначала к картине приставили охрану, а затем повесили ее под потолок в самом дальнем углу. Вскоре героиню, задумывавшуюся как Афродиту (Венеру), прозвали Олимпией, и это название прижилось, усиливая возмущение чопорных критиков. Ведь Олимпия – куртизанка из романа Александра Дюма-сына «Дама с камелиями». Картина долго скиталась по музеям и в конце концов оказалась в парижском музее д"Орсэ.
КАК БОГИНЯ ПРЕВРАТИЛАСЬ В ГЕТЕРУ И ПОРОДИЛА НОВУЮ ВОЛНУ ЖИВОПИСИ
«Эта живопись - совершенно другая. Она не построена на – сначала – изготовлении объема и пластики, а уже потом – покрытии его цветом. Мане пишет без темных теней, без скульптурно-пластического основания, только цветом, – рассказывает искусствовед Марина Свидерская. – И в результате возник совершенно удивительный эффект: девушка совсем не красивая, не с классическими пропорциями, приобрела удивительную непосредственность и свежесть. Свежесть первого впечатления, которой не обладает ни «Спящая Венера» Джорджоне, ни «Венера Урбинская» Тициана.
«Правда, богини из нее не получилось. Сама Викторина Меран (натурщица, позировавшая для многих картин Мане) не ощущает себя богиней любви и красоты. В результате получилось некое снижение образа, и среди этих подушек и драгоценностей оказалась не богиня, а куртизанка. Меран всегда очень терпеливо примеряла на себя те роли, которые ей диктовал Мане, а когда выяснилось, что она на самом деле Олимпия, в ней возникло ощущение неловкости. Она этого представить не может, не хочет, и Мане почувствовал, что есть сопротивление со стороны модели, есть напряжение – эти торчащие плечи, напряженная голова без опоры и этот жест, которым она закрывает себя, как бы обороняясь, отталкивая всякую попытку агрессии...»
«Приходит служанка, зашелестела бумага от букета, и они разбудили спавшую кошку. Это префигурация того мотива, который есть на картине Тациана, но там спит собачка, и она – образ домашнего уюта, которому тоже покровительствует Венера. А у Мане разбуженная кошка вскочила, изогнула спину и уставила на зрителя злобные сияющие внутренним светом зеленые глаза. Это момент иронии. Мане понял, что создание целостного мифологического образа не удалось, и переводит все в шутку. Это трагикомическая ситуация: трагическая для модели, комическая для зрителя и автора картины. Этот сложный противоречивый образ открывает очень важную тенденцию в европейском искусстве. После Мане большая часть изображений обнаженной натуры обезличено. Это целая серия картин Дега, где женщины моются, купаются, расчесывают волосы. Лица не видно, их нельзя назвать по имени. Точно то же мы дальше находим в творчестве Тулуз-Лотрека и прочих. Рождается новая тема: художник и модель».
Помимо «Олимпии» на выставке представлены три работы из собрания ГМИИ им. А.С. Пушкина: картины «Королева (Жена короля)» Поля Гогена, «Дама за туалетом, или Форнарина» Джулио Романо, а также скульптура Праксителя Афродита Книдская. Пракситель стал основоположником перехода греческого искусства от героических, волевых образов к нежным и лиричным, что прослеживается и в «Олимпии» Мане, отсылающей к традиции западного искусства. В IV веке до н.э. Пракситель впервые в Европе изобразил женское тело полностью обнаженным. Афродита Книдская – самая известная работа скульптора.
К мифам об Афродите (Венере) в своей картине «Дама за туалетом» отсылает и Джулио Романо. Сюжет «Афродита с зеркалом» сохранился на древних изображениях, монетах, статуях. А вот картина Гогена «Королева (Жена короля)» имеет прямое отношение к «Олимпии» Мане. Художник был так восхищен полотном, что сделал копию и взял ее с собой в Океанию. А позже нарисовал свой вариант прекрасной в своей естественности и простоте «Афродиты-островитянки» - модель для картины Гоген нашел на Таити.
Выставка проходит в главном здании ГМИИ им. Пушкина на Волхонке, она завершится 17 июня.
Мария Аль-Сальхани
