Воспитание оптом и в розницу. В России банк данных детей-сирот сократился почти вдвое. Детские дома преобразовали в центры временного пребывания, и с каждым днем они пустеют. Государство отдает на аутсорсинг заботу о сиротах. Их содержание у приемных родителей обходится в четыре раза дешевле, чем в детском доме. Так в России выживают не только отдельные семьи, но и целые деревни. С подробностями - корреспондент «МИР 24» Сергей Поляков.
Артем Комлев остался сиротой в 14 лет. Ему подобрали попечителей, но отношения с опекунами не сложились. Семья «лопнула» буквально за месяц, и следующие четыре года подросток провел в детском доме. В свои 19 Артем до сих пор испытывает чувство стыда - за то, как обходился с теми - новыми - родителями.
«Я был со своими залетами. Это я сейчас такой, какой я есть, а тогда был совсем другим человеком. 14 лет - переходный возраст. Я вообще там такие кренделя вытворял. Я любил забрызгать ванну красками и фотографировать себя», - отметил Артем Комлев.
Да, хамил, да, провоцировал, но взрослым нужно было перетерпеть, рассуждает Артем. Бывшие опекуны искали идеального ребенка, а таких сейчас встретить крайне сложно. И великого воспитателя Макаренко обычные люди просто не читали.
«Они были слишком нормальными для меня. Наверное, так. Они были среднестатистическими людьми, которые все видят хорошо, и тут я со своими загонами», - вспоминает Артем.
На языке социальных служб подобные случаи называют сухо - «возврат». Это когда сирот сначала берут в семью, а затем возвращают в приют. И таких детей немало. Каждый пятый приемный ребенок - вторичная сирота, с еще одной психологической травмой. Специалисты говорят: как бы ни вел себя ребенок, вина за разрыв семейных отношений лежит на приемных родителях.
«Это очень большая ответственность - взять ребенка, который уже пережил потерю «кровных» родителей. Так или иначе, он уже их потерял. Не важно, по каким причинам. Он пережил потерю. И с этим не готовы столкнуться приемные родители. Они ожидают от этих отношений одну историю, а когда иллюзия разрушается, происходит естественно конфликт», - объяснила автор благотворительного проекта «Иду к мечте» Марианна Вольская.
В этом подмосковном коттеджном поселке, в Томилино, все для детей. Игровые площадки, свое футбольное поле. Администрация комплекса прекрасно понимает: живется таким семьям непросто.
«Это свой мир уникальный, каждая семья по-своему организует свой быт у себя дома. У нас нет слова «режим дня», «полдник», «подъем» или «отбой». Дети живут обычной жизнью большой многодетной семьи», - рассказал директор директор детской деревни SOS «Томилино» Анатолий Васильев.
В каждом коттедже по 6-7 детей-сирот. Это аналог детского дома, но вместо слова приют здесь говорят семья. Особое внимание тем, кто замещает родителей.
«Приемные семьи, которые стали брать массово детей, они испытывают трудности колоссальные. Дети сложные, практически все дети имеют психические травмы, психологические проблемы. Родители приемные, как правило, не имеют навыков, как с этим справляться», - отметил Анатолий Васильев.
В семье Канзафаровых Катя - старшая дочь. У нее свои привилегии - отдельная комната, и там действуют строгие правила.
«Это место, куда я могу прийти и просто отдохнуть от всех», - указала она.
В соседних комнатах живут три сводных брата, две сестры. А еще и их мама. Елена Канзафарова - профессиональный «родитель». Родной сын Елены давно вырос. А силы воспитывать и учить детей у женщины еще остались. Все дети в ее новой семье - приемные.
«Честно сказать, лет пять назад я не ожидала бы от себя такого. Но сейчас я в этом абсолютно нормально. Живем. И дети ко мне привыкли, и я к ним привыкла», - призналась Елена Канзафарова.
Но таких родителей, как Елена Канзафарова, крайне мало. Те, кто собирается воспитывать приемных детей, запасаются не знаниями, а состаданием. И не понимают, как разговаривать с подростком. Полезно и Макаренко почитать.
