Судьба российских долгожителей, перешагнувших столетний рубеж или готовящихся открыть эту дверь в самое ближайшее время – не предмет для бодряческих агиток. Они страдают от болей и одиночества – но, тем не менее, живут. Они любят, если есть кого, и испытывают переживания сродни сексуальным, и не боятся смотреть ни вперед, ни назад.
Три четверти опрошенных нуждаются в уходе в той или иной степени. Группу инвалидности имеют все, кроме одной женщины. Старческая деменция (слабоумие) ярко выражена у четверти, в легкой стадии - у большинства.
Таковые первые выводы социологического исследования, проведенного минувшим летом под эгидой Благотворительного фонда Елены и Геннадия Тимченко. Ученые решили исследовать самых старших долгожителей, дабы посмотреть, в чем можно помочь им – и в чем мы реально можем поучиться у проживших век.
Девять женщин, один я
Собственно, исследований было два, в рамках одного проекта. Они сильно различались, не только по профилю, но и по числу участников. Одно из них – медицинское – проводил Российский научно-клинический геронтологический центр в Москве. Как рассказала на всероссийской конференции «Общество для всех возрастов» его заместитель директора Надежда Рунихина, медики нанесли 150 визитов к 82 москвичам в возрасте от 97 до 105 лет.
Как и следовало ожидать, подавляющее большинство обследованных (89%) – женщины. Почти каждый второй долгожитель живет в своей квартире один, около трети проживают с сиделкой, и лишь небольшое меньшинство – с родственниками. Лишь четверть от общего числа производит впечатление ухоженных, а 16% по-стариковски запущены.
«Наших врачей наша старость пугает»
Три четверти опрошенных нуждаются в уходе в той или иной степени. Группу инвалидности имеют все, кроме одной женщины. Старческая деменция (слабоумие) ярко выражена у четверти, в легкой стадии - у большинства.
Около 90% долгожителей не выходят на улицу, по крайней мере, уже год (многие – куда дольше). Также 90% очень плохо видят, и более 80% страдают нарушениями слуха. При этом очки носит чуть более половины, а слуховые аппараты – чуть более трети. По словам стариков, слуховые аппараты довольно дороги и требуют непростой процедуры подбора. Зубные протезы имеются только у половины опрошенных – а нужны, конечно, всем, хотя и в разной степени.
Все опрошенные страдают нарушениями сна и запорами, почти все испытывают боли. Как пошутила одна женщина, «здоровый человек – тот, у кого болит временами и в разных местах». Также больше половины имеют недержание мочи, и треть пользуется специальными подгузниками.
Особую опасность – падения, даже и в квартире – отмечают более 70%. В одном случае, женщина сломала шейку бедра в возрасте ровно ста лет. Но с помощью родных ей удалось найти клинику, где перелом весьма успешно прооперировали. Так везет, конечно, далеко не всем. В целом, как отметила Рунихина, «наших врачей наша старость пугает».
Столетние – люди с норовом
Социологическое исследование проходило в четырех местах – в Москве, Хакасии, Астраханской и Челябинской областях. При этом, охват был гораздо меньший: в Москве были опрошены всего 10 человек: девять женщин и один мужчина, аналогично в Хакасии и городе Сатка Челябинской области. В Астраханской области опрошено 52 человека, там помогали местные социологи. В провинции задействовали и более ранние возрасты, поскольку там столетних найти труднее: все-таки их больше среди интеллектуалов, преподавателей и научных сотрудников.
Такая картина способна огорчить любителя социологии массовых опросов, больших чисел и репрезентативной выборки, представляющей все слои общества. Но, как заметил корреспонденту «МИР 24» руководитель исследования, заведующий лабораторией методологии социальных исследований Института социального анализа и прогнозирования Российской академии народного хозяйства и государственной службы Дмитрий Михайлович Рогозин, в данном случае социологи «не играли в репрезентацию, а разговаривали с живыми людьми».
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: В МГУ приблизились к разгадке старения
Каждая беседа продолжалась от двух до четырех часов, причем с некоторыми опрошенными встречались по нескольку раз. При подборе долгожителей (с помощью органов соцзащиты, как и медицинское исследование) Рогозин и его молодые сотрудницы Елена Вьюговская и Анна Ипатова пережили немало приключений, хотя и ожидаемых. Начать с того, что в процессе подготовки несколько человек скончались – что понятно, с учетом возраста. Многие не захотели встречаться, или не разрешили их родственники.
Так, одна долгожительница согласилась на интервью, а когда пришли социологи, не пустила их к себе и кричала через дверь, что они мошенники, но все равно ничего не получат, так как все имущество записано на детей. Пришлось удалиться, попросив социальную работницу успокоить бабушку. Очень хотелось поговорить с другой женщиной, которая в 1930-е годы работала на строительстве дирижаблей в Долгопрудном и потом еще, где только не побывала – но дирижаблестроительница так и не пожелала встречаться.
Но были и куда более приятные случаи. Так, одна милая дама после первого интервью сама пришла к социологам на работу и пригласила их снова, дабы угостить настоящим обедом. Еще одна нашла и показала дневники своей юности.
Все долгожители испытали на себе приключения бурного ХХ века. У всех умирали близкие родственники. И уж точно никто не ставил себе цели дожить до ста. «Вековые люди» не боятся говорить о политике – главным образом они поддерживают либо президента Путина, либо коммунистов.
Религиозность также представлена «где-то наполовину». «Многие из них коммунисты — люди, век которых пришелся на советскую власть. И многие так не подошли к вере, - рассказал Рогозин. - А многие уже не могут ходить в церковь, а приходы о них не знают и не приходят на дом. Не всем под силу даже читать религиозные книги: ведь у нас вся печатная продукция напечатана 12-м кеглем, а им нужен 16-18-й. Я один раз только видел у них евангелие, напечатанное 18-м кеглем. Его хозяин был этому несказанно рад».
Можно ли это считать сексом? Казалось бы, нет. Но не так все просто.
Рекомендуемые меры помощи старикам, в общем, известны и в значительной мере наработаны на Западе. Стимулирование нахождения новых социальных связей, примирения и сближения с родственниками – все эти методики в современном мире есть. Также в мире широко практикуется совместное проживание пенсионеров в квартире (иногда встречается и у нас). И другие меры, в том числе «зоотерапия», включая такие схемы, когда старому человеку могут одолжить на время собачку или кошку. Заводить своих животных очень старые люди боятся – что с ними будет?
Любовь и смерть – главное в жизни
Между тем, самого Дмитрия Михайловича в большей мере интересовал «приход к столетним как обогащение нашей жизни прежде всего» «Мир, которого мы практически не знаем». Повод попытаться пережить опыт другого и переложить его на себя. Посмотреть на жизнь, как на большую историю, сотканную из мелких событий.
«Как быстро пролетела ваша жизнь?» - не боялись спрашивать ученые у «вековых людей». И чаще всего те отвечали: «Как миг — мне только что было семь лет».
Здесь настоящий анализ только начинается: собранный аудиоматериал тянет на 400 часов, и работы с ним хватит на целый год. (Правда, уже подготовлена к печати книга «Столько не живут». Она документально-художественная, «сто миниатюр по сто слов».) Однако два ключевых вопроса, которые особо подчеркнул Рогозин – это вопросы о сексе и о смерти.
«В старости наиболее сильно обостряется дилемма души и тела. Обостряется не людьми, а культурой, - заметил ученый. - Принято, что молодость — это время баловства и телесных упражнений любого плана. А старость — время опыта, возвращения к прошлому и осмысления. Но ни в коем случае не телесности. Но человек не есть что-то отдельное, фрагментированное. Он то, что есть».
В том-то и дело, что интимность и близость возможны и необходимы во всех возрастах.
«Я видел, как к 90-летней женщине заходил мужчина, тоже за 90. И я видел, как оживала эта женщина, у нее горели глаза, менялось лицо, разглаживались морщины, - рассказал социолог. - Она становилась красивой в своем возрасте».
Можно ли это считать сексом? Казалось бы. Но не так все просто.
«У нас доминирует подростковое представление о сексе, - отметил Рогозин. - Лучше секс — спонтанный, страстный, для кого-то запретный. Но сексуальная реализация человека на порядок шире. Секс не сводится к половому акту. Сексуальность определяется сознанием — женщины это ощущают куда полнее мужчин. Нежные прикосновения, поцелуи имеют к сексу не меньшее отношение, чем половой акт».
В общем, наука все больше склоняется к тому, что «секс, если к нему подходить внимательно, происходит в голове, а не в теле». «Это когнитивная функция, - подчеркнул исследователь. – И это уже подтолкнуло ученых к мысли, что максимального сексуального удовольствия человек достигает к 50 годам, и этим отличаются пары, у которых долговременные отношения. Они самообучаются — это практика не естественная, ей надо учиться».
Что же касается разговоров о смерти, то они, по убеждению Дмитрия Рогозина — самые важные в нашей жизни.
«Смерть - самый важный предмет, и если он не обсуждается в обществе, то общество больно, - считает ученый. - Ханжеское отношение к этому сокращает жизнь за счет того, что делает невозможным общение. Разговор о смерти нужен не только для того, чтобы планировать свои похороны, а чтобы понимать свою жизнь. Это прямой переход к вопросу — кто я такой, и что я делаю в своей жизни?»
«Как быстро пролетела ваша жизнь?» - не боялись спрашивать ученые у «вековых людей». И чаще всего те отвечали: «Как миг — мне только что было семь лет».
Социолог убежден, что разговоры о смерти продлевают жизнь, а не сокращают ее, поскольку становятся очень мощным моментом поддержания жизни с максимально возможными усилиями.
Леонид Смирнов
