31 год назад на Чернобыльской атомной электростанции произошла авария. Самая крупная и самая страшная за историю мировой атомной энергетики. Эта техногенная катастрофа стала личной трагедией и одной общей бедой для миллионов людей. Подробнее – в материале корреспондента телеканала «МИР 24» Юлия Гамаева.
Один час и 23 минуты - точное время взрыва на Чернобыльской атомной станции. Оператор того самого 4-го энергоблока АЭС Олег Генрих в момент взрыва был в считанных метрах от эпицентра. Вышел на смену вместо коллеги, который уехал на свадьбу. В секунду его обожгло горячим радиоактивным паром. Олегу удалось выбраться и своими глазами увидеть страшную картину.
«Было свечение, столб свечения, несколько десятков метров, очень высокий», - вспоминает Генрих.
Взрыв полностью разрушил реактор. Здание энергоблока частично обрушилось. Начался пожар. Сигнал о возгорании поступил мгновенно. На помощь пожарным из Припяти выехало подкрепление даже из Киева. К утру огонь тушили около 70 человек. Это были первые ликвидаторы. Казалось бы, страшное позади. Но это было только начало. По примерным подсчетам за эти годы в зоне катастрофы побывали около 800 тысяч ликвидаторов. До наших дней дожила едва ли четверть из них.
Александр Белич в 1986 году возил в Чернобыль так необходимую там питьевую воду. Как сильно облучился, Александр не знает: тогда уровень радиации никто не измерял, никому не было дела до мыслей о себе.
«Я никогда бы не изменил свое решение и все равно бы поехал спасать людей, Кому-то нужно было делать эту работу, пусть и ценой собственной жизни и здоровья», - говорит ликвидатор.
Первое сообщение об аварии на Чернобыльской АЭС появилось в советских СМИ только на следующий день, через 36 часов после взрыва. Диктор припятского радио сообщил: начинается временная эвакуация жителей города. С тех пор в Припяти так и застыл апрель 1986 года.
Опустели сотни населенных пунктов, заражению подверглись 200 тысяч квадратных километров. Время эвакуации не истекло до сих пор. Жители вспоминают: тогда, 31 год назад, не сразу оценили масштаб катастрофы. Казалось, немного подождать и - домой. Но вернулись в родные стены единицы.
«Я радиации не боюсь. Я старая уже, молодых надо сохранять», - заявила жительница реэвакуированной деревни Соболи Надежда Осипенко.
Специалисты посчитали: полностью радиоактивный фон в Чернобыле исчезнет только через 240 тысяч лет. Именно столько потребуется для распада плутония и других радионуклидов. Новый купол, которым осенью накрыли четвертый энергоблок, рассчитан на 100 лет. Но и он, наверняка, не последний. Под этой аркой - длиной 165 метров и высотой в 110 и начнут разбирать старый саркофаг и демонтировать роковой реактор.
Точное число жертв Чернобыля неизвестно до сих пор. Как и число тех, кто верит, что когда-нибудь в город-призрак снова вернется жизнь. Этой весной сталкеры из Польши рискнули привезти генераторы и починить электросети. И в окнах Припяти на несколько минут вновь загорелся свет. Впервые за 31 год.
О последствиях аварии на Чернобыльской АЭС «МИР 24» поговорил с членом центрального правления союза «Чернобыль» России, главным радиологом Особой зоны в 1986 году, заслуженным врачом Российской Федерации, профессором Николаем Мешковым.
- Сегодня мы вспоминаем аварию на Чернобыльской АЭС. Вы были тогда в эпицентре событий. Каково это? Можете вспомнить свои ощущения и мысли?
Н. М.: Узнал я об аварии 29 апреля из газеты: в ней была заметка, напечатанная мелким шрифтом. Я тогда был главным радиологом Сибирского военного округа, я позвонил и предложил свою помощь, поскольку таких специалистов было не так много. Мне сказали: надо пока подождать, поскольку неясна радиационная обстановка. В мои задачи входила радиационная защита военнослужащих, без знания радиационной обстановки это было невозможно. 13 июня я прибыл в 30-километровую зону, а на следующий день приказом начальника Генштаба была создана оперативная группа Особой зоны. В эту зону входили сама станция, Припять, «рыжий лес», железнодорожная станция Янов, пристань. В июне – июле я занимался самой главной задачей – управлением дозы облучения, чтобы не было превышений предельно допустимой дозы. Для этого нужно было знать обстановку на этой площадке, знать, сколько на ней можно будет находиться и использовать все четыре фактора, которые необходимы были для защиты: расстояние. время и экран. Солдаты использовали просвинцованные фартуки и могли находиться на зараженной территории очень короткое время.
- Прошел уже 31 год, тем не менее распад в реакторе все еще продолжается. Когда окончательно завершится этот процесс? какие меры сейчас принимаются, чтобы минимизировать вред?
Н. М.: Я не могу сказать, что мне известно, сколько там осталось отработанного ядерного топлива, это из области ядерной физики. Полагаю, что не так уж и много, но если и есть, то он завершится, когда закончится период полураспада. На самой станции находиться уже можно, там работают люди, даже совершают турпоездки. Находиться можно, а жить там никто и не живет.
- В результате аварии от радиационного облучения пострадали сотни тысяч человек. Расскажите подробнее, что именно происходило с людьми? Каковы признаки лучевой болезни? Как ее лечат и какие последствия для организма?
Н. М.: Тут тоже вопрос нужно разделить. «Пострадали» - слово не совсем правильно, лучше сказать: «подверглись воздействию радиации». Острая лучевая болезнь возникла только у небольшого количества людей, это порядка 129 человек, из которых 29 человек погибли из-за облучения в высоких дозах. Острая лучевая болезнь развивается при большом облучении – порядка 1 грея, или как раньше говорили 100 рентген. Вот эти 29 людей, которые подверглись облучению, они также получили ожоги (как термические, так и радиационные). Другие перенесшие лучевую болезнь до сих пор живы.
Полную версию интервью смотрите в видеоролике
Читайте также:
Подробнее в сюжете: Трагедия в Чернобыле
