20 июля 1944 года была предпринята неудачная попытка покушения на Гитлера. Ее назвали операция «Валькирия». Почему покушение не удалось, телеканалу «МИР 24» рассказал военный историк, журналист Константин Залесский:
- Заговорщиков было много. Какие цели они преследовали? Откуда взялось название «Валькирия»?
Константин Залесский: Заговорщиков было, действительно, много. В этом заговоре были совершенно различные группировки, каждая из которых отстаивала свое видение будущего Германии. Покушение было организовано графом фон Штауффенбергом, который стал мотором заговора и покушения. Его позиция подразумевала, что Германия должна запросить мир и с западными союзниками, и с Советским Союзом. Другие заговорщики не думали, что, возможно, с Советским Союзом будет мир, скорее всего, война будет продолжаться. Штауффенберг был руководителем группы, и его энергия привела к тому, что к его группе примыкали люди, занимавшие посты повыше, чем он.
Сейчас это называют «покушением Штауффенберга». Его имя дало название.
- Он был локомотивом и организатором?
Константин Залесский: Да, он был локомотивом, организатором, главным разработчиком плана «Валькирия». Это план, который был разработан в штабе Армии резерва – совершенно нормальный план, подписанный Гитлером как Верховным главнокомандующим. Это был план на случай высадки массированных десантов союзников на территорию Германии. По этому плану подавался сигнал «Валькирия», на местах брали на себя командные функции командующие военными округами. Фактически в Германии устанавливался диктат Вооруженных сил. СС отходили на второй план, местные государственные органы – условное военное положение.
Туда были внесены маленькие поправки, которые давали возможность более спокойно передать власть военным. План был официальным, предполагалось, что когда Гитлер погибнет, будет дан сигнал «Валькирия», и на местах будет власть военных – военная диктатура, все строем ходят, правительство под военной диктатурой, которое объявляет перемирие, обращается к союзникам с предложением о мире – и война закончилась.
- Считается, что Гитлеру жизнь спасла случайность. Когда Штауффенберг вышел из зала совещаний, оставив под столом свою бомбу, к Гитлеру подсел полковник. Мешавший ему портфель он переставил на другую сторону тумбы, фактически спас жизнь Гитлеру. Насколько велики были шансы у военных взять власть?
Константин Залесский: Мне кажется, этот шанс стремится к нулю. То, что они возьмут власть, было практически нереально. Это показывают их совершенно дилетантские действия, когда, например, они начали выполнять план «Валькирия» – разослали документы, первое, что не сделали эти полковники и генералы Генштаба, – не сменили дежурного офицера радиоцентра, который был, как выяснилось, приверженцем Гитлера, который запутал все телеграммы, а они даже не стали его контролировать. Они думали, что сидит капитан, которому полковник отдал приказ, капитан его выполнит и все. Потрясающая наивность.
Генералы на местах практически нигде не отреагировали на приказ «Валькирия», большей частью они затаились. Только в Париже произошло удачное стечение обстоятельств – генерал Клюге отдал приказ. Но все шло к тому, что это будет провал. Если бы Гитлер погиб, (а он мог погибнуть, потому что бомба была сильной, его спасла чистая случайность), отмобилизованы СС, Вермахт, Гестапо работает, Геринг готов в любом момент стать преемником фюрера, потому что существует закон. Он был официально принят в 1941 году: в случае гибели фюрера или его недееспособности главой государства становится Герман Геринг. И он был готов в любой момент возглавить Германию.
- В случае гибели Гитлера, как предполагают некоторые исследователи, никакого мгновенного перемирия, остановки войны не произошло бы?
Константин Залесский: Скорее всего, она была бы, но не мгновенной. Геринг был значительно менее фанатичным, он был нацистом, но он, скорее всего, начал бы переговоры о перемирии, причем не с нами. Он начал бы сворачивать войну, война бы закончилась не 9 мая, а пораньше, но, возможно, нам было бы более неприятно, потому что Геринг на западе считался политиком рукопожатным.
- Вероятность сепаратного мира западных союзников в случае гибели Гитлера была достаточно высока?
Константин Залесский: Очень сложно сказать, какой была политика западных стран, но возможность соглашения была вероятна. Все было бы, как на чаше весов: хотел бы Рузвельт ссориться со Сталиным? Все-таки у него шла война с Японией. Создается впечатление, если бы Гитлер погиб, война не завершилась бы полным разгромом Германии.
- Это было бы на уровне межправительственных соглашений, договоров?
Константин Залесский: Но Германия смогла бы сохраниться, что предполагали именно заговорщики. Один из моментов, который они рассматривали, для чего нужно покушение на Гитлера, если Гитлер уйдет со сцены, возможно сохранение Германии. Если Гитлер остается, он доводит Германию до полной капитуляции и разгрома.
- Когда они поняли, что все пошло не так, что это конец?
Константин Залесский: Все пошло не так сразу. Все пошло не так с момента, как из ставки Гитлера так и не сообщили, что Гитлер погиб. Штауффенберг, прилетев из Восточной Пруссии на самолете в Берлин, явился на Бендлерштрассе и только там заявил, что давайте будем план «Валькирия» осуществлять.
Все пошло не так с момента покушения. Все это понимали. И Штауффенберг в том числе. Штауффенберг понял, что все кончено, что сейчас можно попробовать что-то сделать – вдруг получится. Если ничего не сделать, то закончится так же, как если ничего не попытаться сделать. Сомнений в том, что попытка покушения будет расследована и подавлена, не возникало.
Читайте также:
Подробнее в сюжете: Гости эфира
