Андрей Кончаловский: Мы входим в новую парадигму существования кино. ЭКСКЛЮЗИВ

Картину режиссера Андрея Кончаловского «Дорогие товарищи!» выдвинули на премию «Оскар». Главную роль в фильме, который повествует о событиях 1962 года, известных как новочеркасский расстрел, сыграла жена режиссера Юлия Высоцкая. Именно она вдохновила супруга на съемку.

«Я не знал, будет ли фильм интересен зрителю. Но сейчас я понимаю – чистый документ, если правильно его использовать, может стать предметом художественного исследования», – сказал Андрей Кончаловский.

Насколько фильм соответствует историческим событиям? И почему режиссер все чаще доверяет роли непрофессиональным актерам? Об актерах «большого пространства», тщеславии и новом формате существования кинематографа узнал ведущий программы «Культ личности» Григорий Заславский.

Григорий Заславский: В ноябре в прокат выходит ваш фильм «Дорогие товарищи!», который уже получил замечательные награды на кинофестивале в Венеции. Если бы не ваша супруга, актриса Юлия Высоцкая, которая родилась в Ростовской области, в Новочеркасске, правда, 10 лет спустя после описываемой трагедии, стали бы вы снимать фильм об этих трагических событиях?

Андрей Кончаловский: Нет, этот фильм я точно не стал бы снимать. Я написал сценарий до этого, и он меня не очень радовал. Я его держал на какой-то запасной полке. А вот когда мы стали ставить «Софокла», это было в Италии. Юля играла Антигону, и я увидел, что в ней есть этот размер. У трагической актрисы должен быть определенный объем. Поэтому, когда я посмотрел, как она делает Антигону, я подумал, что с ней можно эту историю делать. И возникла новая идея: партийный деятель, коммунистка, очень чистый человек, понимающий условности жизни, но в то же время фанатически верящий в то, что он делает. В этом и заключается трагедия этого характера.

Григорий Заславский: «Дорогие товарищи» – это фильм, где вы следуете шаг за шагом по документальным событиям? Или это придуманная история?

Андрей Кончаловский: Я очень люблю документы. Я не знал, что документ в чистом виде может быть предметом художественного произведения. Я читал много разных стенограмм, особенно допросов. Или даже стенограммы заседаний Политбюро, или партийных собраний. И когда я стал читать, я подумал, что это надо на экран. Но думал, будет ли интересно. Ставил куски, страницы заседаний парткома, горкома в Новочеркасске, страницы заседаний на заводе, выступление секретаря обкома. И потом прямо стенограмму заседания актива вместе с военными, где были Микоян, Козлов, Семичастный. И я не знал, будет ли это интересно зрителю. Мне казалось, что это будет интересно. И теперь я понимаю, что если правильно использовать документ, то он может стать предметом художественного исследования.

Григорий Заславский: В последние годы, да и в первые тоже, если говорить о фильме «История Аси Клячиной», вы особенно доверяете даже главные роли непрофессиональным актерам. Что такого в непрофессионалах, что заставляет вас отдавать им предпочтение, когда вы работаете в кино?

Андрей Кончаловский: В кинематографе вы можете снимать непрофессионального артиста и строить обстоятельства таким образом, что он будет себя вести нужным для вас образом. Тут есть удивительная разница между документальным поведением, либо, когда вы чувствуете, что от человека исходят не тексты, а существование. Но для такой роли, как Люда, была нужна актриса большого размера, большого пространства, чтобы выйти на какие-то немыслимые энергии.

Григорий Заславский: Ваш новый фильм уже получил несколько наград. Это и приз жюри Венецианского кинофестиваля, недавно вы получили приз в Чикаго. Как вы думаете, можно ли говорить, что у вашего фильма будет и международный формат?

Андрей Кончаловский: Тщеславие гонит меня смотреть, кто там купил, кто собирается смотреть. Мы сейчас живем, как в «Пире во время чумы», Бокаччо в чистом виде. Мы живем в то время, когда кинотеатры закрыты по всему миру. А те, которые открыты, их можно наполнить только наполовину. Поэтому я не знаю, какой резонанс будет иметь эта картина. Я думаю, что мы входим в новую парадигму существования кинематографа. Мне страшно сказать сегодня о театре. Но в кинематографе есть возможность получить фильм дома. Это будет онлайн или платформа. Это дает возможность кинематографу проникать в дом зрителя, не торопясь. Ка было раньше? В субботу фильм вышел, сколько собрал? Вот фильм собрал сто миллионов рублей. Это американский подход, что надо покрыть весь мир, собрать деньги и забыть. К счастью, так не работает литература, она проникает капельным путем. Так же и кино может проникать в дом, как и литература. То есть фильм может прийти к вам через год или два, через пять лет. И это совсем другой принцип. Думаю, что это будет выход для кино. Я надеюсь, что после эпидемии и вакцинации мир повернется опять. Я желаю зрителям театра и кино набраться терпения, набраться воздуха и ждать, пока мы вернемся на большой экран и на сцену.