Мария Захарова: Верю в Деда Мороза. Надеюсь, он тоже в меня верит. ЭКСКЛЮЗИВ.

Официальный представитель МИД РФ Мария Захарова стала гостем программы «Евразия. Дословно». С ней пообщалась корреспондент телеканала «МИР 24» Надежда Сережкина.

Уже прошел почти год, как мы живем в условиях пандемии. Вы уже привыкли к такому формату работы?

Захарова: И да, и нет. Потому что мы уже практиковали подобный формат давно. Очень много в последнее время проводилось форумов, в том числе в России. И так как страна большая, от Калининграда до Владивостока, и просто физически по времени не перемещаться не получалось, и при этом хотелось поделиться своими мыслями, ответить на вопросы, пообщаться. Поэтому мы придумали вот такой онлайн-формат и практиковали его очень часто. Поэтому в этом смысле никаких неудобств или новаторств не было. Мы в этом смысле были хорошо подготовлены. Что было действительно сложного и непростого, к чему действительно невозможно привыкнуть, это то, что переформатировали работу коллектива на дистанционку, на удаленку, как говорят. У нас половина коллектива работает на дистанционке. Вот это непривычно, это честно говоря, сложно, потому что всех хочется видеть, со всеми хочется общаться. Второй момент, я до сих пор не могу привыкнуть, что брифинги проходят в пустом зале и подключаются все только онлайн. Потому что каким бы ни было живое общение тяжелым с точки зрения неожиданных вопросов, реплик, оно бесценно, правда. Вот эта живая энергетика, пусть даже острая, пусть даже неожиданная, а порой и враждебная, она ничем не может быть заменена. Поэтому я скучаю по журналистам именно у нас в здании. Следующий момент, появились совершенно новые обстоятельства работы в плане так называемой вывозной кампании. Мы несколько месяцев сидели здесь безвылазно, потому что люди не могли найти возможности вернуться на родину из-за отмены авиарейсов и транспортного коллапса. И вот это то, с чем я никогда не сталкивалась. Было тяжело, потому что не было никаких рецептов вообще в истории. В истории человечества никогда такого не было, не было таких масштабов. С одной стороны, было очень тяжело, с другой – ответственно. Это был важнейший исторический момент, в том числе и в деятельности Министерства иностранных дел.

Именно в этом году вы отмечаете две важные даты – это ваш юбилей и пять лет на посту официального представителя МИД РФ. Какая дата для вас более важная?

Захарова: В разные дни разные даты. Летом была одна, а сейчас другая. Я, честно говоря, не знаю. Для меня это не отдельные даты, несопряженные друг с другом. Это часть моей жизни. Каждая из них для меня важна. Потому что работа, профессия, деятельность профессиональная, они неотрывны от меня как человека и от моей жизни, это уже часть моей жизни, и при этом значительная. Учитывая, что я пришла на работу в 1998 году, вы можете представить себе, что это уже неотделимо, это уже нельзя разделить на разные составляющие.

Вы, наверное, больше других изменили образ российского дипломата, потому что это и минимум официоза, и очень интересные высказывания в соцсетях, и даже танцы. Вы никогда не сталкивались с критикой такого стиля ведения дипломатии?

Захарова: Слава богу, я сталкиваюсь с критикой, потому что мы живем и во времена и в стране, в которой люди имеют право на различные точки зрения. На мой взгляд, трагедия, когда есть одно мнение, оно же правильное, а все остальное – отход влево или вправо на шаг – является преступлением. Слава богу, сколько людей, столько и мнений. Есть объективная критика, есть критика, которая помогает тебе развиваться и без нее ты не будешь идти вперед. Есть, безусловно, злословие и так даже. Пытаюсь это отделять. Но еще раз говорю: критика – это то, что позволяет двигаться вперед зачастую. А что касается официального, неофициального, изменившего или неизменившего, извините, но у меня такие учителя и такие руководители Департамента информации и печати, которые были исторически, что вот они уже точно изменили и стиль, и образ не только внешнеполитического ведомства, но и зачастую даже нашей страны. Виталий Иванович Чуркин, который, по большому счету, разрушил стереотипы о молчаливом, неговорящем, не реагирующем ни на чего монолите, который говорил, общался, проводил брифинги, был известен. И это была настоящая даже любовь, несмотря на то что он общался с оппонентами, с зарубежными журналистами, но они его действительно любили. И известен он был не только в тот момент, когда возглавлял Департамент информации и печати, но и после этого на протяжении нескольких десятилетий его знали именно по его деятельности на этом посту. И таких руководителей было много. Напомню, и Ястржембский, и Яковенко, и Карасин, и многие другие.

Вы сказали про непростое время. Действительно, в этом году было много событий. Одно из них – урегулирование событий в Нагорном Карабахе. Можете прокомментировать, какой взгляд у России на это и какое продолжение может быть сейчас?

Захарова: Начну со второй части вопроса, с продолжения. Оно заложено в документе, который был принят 9 ноября тремя главами государств – Азербайджан, Армения и Россия. Документ сложнейший, как с точки зрения процесса подготовки, так и с точки зрения его реализации. Многокомпонентный, многоплановый, долгосрочный, закладывающий фантастически важную основу по долгосрочному урегулированию. Поэтому его реализация только набирает обороты. Все нацелено на то, чтобы он был полностью реализован. И все наши усилия были сконцентрированы именно на это. Что касается самого события, то, мне кажется, оно исторически важное как с точки зрения непосредственно ситуации в регионе, и конкретнее нагорнокарабахского урегулирования, так и с точки зрения в принципе подходов к урегулированию кризисов. Посмотрите, сколько было заявлений и агрессивного плана, и попыток так или иначе вмешаться в эту ситуацию, проявляя желание быстро и молниеносно все решить, используя некий собственный потенциал. Что сработало в результате? Во-первых, сработал подход, который подразумевал мирное политико-дипломатическое урегулирование, остановка кровопролития и переход к дипломатической и переговорной фазе. Второй момент, сработало самое главное – это знание ситуации на земле в историческом контексте и с учетом современных реалий. Это самое знаменитое интервью президента России, которое он дал спустя пару недель после заключения этой договоренности, этого заявления, говорит о том, что руководство нашей страны подходило к выработке и реализации этой договоренности с глубинным пониманием того, что там происходит. Не с желанием заработать политические очки, не с желанием продемонстрировать эффективность своего подхода, хотя это немаловажно, но с точки зрения того, что в историческом контексте и с учетом реалий на земле, знания, прогнозирования тенденций, которые основаны на этом знании. Это и есть тот самый ключевой момент, который может подвести к успеху. Мне кажется, вот это действительно и есть одно из исторических значений того, что было достигнуто.

Еще, конечно, очень важные события – это и Беларусь, и Кыргызстан, и Молдова – заявления, которые в последние дни звучат от Майи Санду. Вам не кажется, что СНГ испытывает кризис среднего возраста? В этом году организация отмечает 30-летний юбилей. Почему именно по такому сценарию там все идет?

Захарова: Мне кажется, здесь вопрос в том, что, к сожалению, в нынешнем мире успех одних очень раздражает других. Так устроено большинство систем в мире, где политики не могут позволить себе радоваться или, по крайней мере, нейтрально относиться к успехам других государств. Здесь и поиск врага бесконечный без всяких предпосылок. Вот вам, пожалуйста, обвинения России во всех грехах – от каких-то мифических хакеров до вмешательства во внутренние дела других государств. Здесь и попытки научить всех жить – от правочеловеческой проблематики до средств массовой информации и так далее. Здесь и нечистоплотная конкуренция по всем направлениям – от энергетического сектора, военно-промышленного комплекса и прочее. Когда уже многие не в состоянии выдерживать настоящую, здоровую конкуренцию, для этого нужно вводить ограничительные меры – отсюда односторонние санкции, выход из договоренностей, отсюда несоблюдение договоренностей и так далее. Вот, к сожалению, современный мир показывает свои не лучшие качества, забывая обо всех конструктивных и позитивных наработках. И это как раз ответ на то, что те интеграционные процессы, которые набирают обороты на постсоветском пространстве, те позитивные и эффективные примеры взаимодействия, сотрудничества, взаимоуважительного отношения, учета интересов, в том числе проблем друг друга, не дает никому покоя. Все время нужно вмешиваться, все время нужно обострять имеющиеся проблемы, вместо того чтобы содействовать их урегулированию. Только что мы говорили про Нагорный Карабах, сколько попыток было вмешаться, навести свои порядки, призвать к агрессивным действиям. Но удалось показать и другой пример. То же самое и на целом ряде других случаев можно эту теорию подтвердить. Поэтому, к сожалению, не дает покоя нормальное, взаимоуважительное отношение государств, у которых, кстати, немало проблем. Потому что недавно мы были одним государством. Представляете, какой путь надо было проделать каждой союзной республике для установления собственной юридической системы, конституционного строя, собственных вооруженных сил, установления границ, развития гуманитарной сферы и при этом налаживать разрушенные хозяйственные связи, но уже совсем на другом уровне. Ведь никто в мире не хочет об этом задумываться, хотя надо было бы. Все только и ждут или все только бояться увидеть, как государства постсоветского пространства смогут эффективно взаимодействовать и показывать во многом пример взаимоуважительного, равноправного сотрудничества.

У вас лично из-за этого нет опасения, что Россия может потерять кого-то из своих союзников на фоне этих событий?

Захарова: Опасения возникают относительно того, как бесцеремонно государства, которые ни коим образом не содействовали и не оказывали помощь Беларуси в том объеме, чтобы иметь возможность диктовать ей свои условия, вмешиваться в ее внутренние дела, считают себя вправе перекраивать все в суверенном государстве вплоть до конституционного строя, как они по своей воле, не имея на это никакого права, назначают чуть ли не глав государств в независимой стране, как они считают, что имеют достаточно опыта, хотя вообще его не имеют, для того чтобы учить страну жить жизни, обустройству, ведению экономики и так далее. Вот от этого становится страшно. Потому что это свидетельствует о том, что целый ряд государств не считают себя связанными правилами, международным правом – всем тем, что заложено в Уставе ООН. Потому что, если открыть положения устава, то они действуют ровно в противоположном направлении. Вот это заставляет задуматься. Потому что, вы понимаете, история повторяется, и, к сожалению, никто не отменял мудрости «не рой другому могилу – сам в нее попадешь». И здесь мы видим огромное количество примеров, как попытки размыть правовые основы в одной части международных отношений приводят к их эрозии в другой части, совершенно неожиданной. Поэтому как бы они не стали заложниками тех козней, которые они строят в Беларуси.

И еще одно важное событие этого года, за которым у нас следят, это выборы в США. Можете озвучить, какая позиция у России? Чего ждет внешнеполитическое ведомство страны от этого назначения?

Захарова: Уже было направлено поздравление от президента РФ Владимира Путина в адрес Джо Байдена. Мы при этом, к сожалению, не прогнозируем какого-либо улучшения или даже изменения в позитивном ключе в двусторонних отношениях. Действительно, к сожалению, потому что много тем, где нужно взаимодействовать, много проблем, которые нужно решать вместе, причем они касаются не только двустороннего трека, но и многосторонней дипломатии, международных отношений – разоружение, экология, международная стабильность, контртерроризм, борьба с пандемией, обмен опытом в плане вакцинации и разработки вакцин. Огромное количество тем! Двусторонний трек если взять, то надо посмотреть, что творится на визовом направлении. Да, сейчас контакты ограничены логистически тем, что закрыты границы, что вводится карантин. Но при этом ведь никто не отменял тяжелейшую ситуацию с визами, которую тоже нужно решать. Невозможно в XXI веке получать визу по полгода, невозможно в условиях, которые в том числе диктует пандемия коронавируса, не менять отношения к собеседованиям, которые в очном формате у США проходят. Но, к сожалению, даже на этом направлении мы не видим желания конструктивно взаимодействовать, да просто принимать во внимание интересы людей. Понимаете, ведь в США, по крайней мере, один из столпов их политики – это забота о населении (права человека, гуманитарная составляющая, защита интересов различных категорий граждан и так далее). Что с лицами не так, которые хотят навещать своих родственников, чьи семьи состоят из граждан России и Америки, у которых совместные браки, у которых дети имеют документы как одной, так и другой страны, как им быть? Как быть тем людям, у которых друзья, работа, учеба в одной и в другой стране? Почему их вычеркивают из категорий тех, кому необходимо внимание? Почему Соединенные Штаты так бесцеремонно себя ведут на этом направлении? Открытый вопрос. Вопросов вообще огромное количество, их когда-то придется решать. Но демонстрации желания решать их прямо сейчас мы не видим.

Когда я училась в МГИМО и на одной из лекций вы посоветовали студентам вести дневник их мыслей по поводу того, что происходит в политике, в дипломатии, уже с того момента хотела спросить, а вы такой дневник ведете, как-то фиксируете то, что происходит?

Захарова: Я веду виртуальный дневник. Все, что интересно, я выписываю, сохраняю цитаты. У нас есть и информационные сводки, которые переделываются, которые можно промониторить и найти нужный пассаж, да, действительно веду, мне очень интересно. Это сразу дает тебе понимание того, кто прав, кто не прав, кто умеет прогнозировать, у кого хуже это получается.

Вы же увлекались математикой, но в итоге выбрали дипломатию. Это решение связано с семьей или это ваша личная инициатива?

Захарова: Мне действительно нравилась математика – и алгебра, и геометрия, но уже в старших классах, уже ближе к 11-му, я поняла, что нужно заниматься для того, чтобы поступить, дополнительно, а таких возможностей не было. Я только в рамках школьной программы, я только ее осваивала и понимала, что для чего-то серьезного надо заниматься было бы с репетиторами, как-то на другом уровне. А в тех условиях, в которых мы жили, это была посольская школа, такой возможности не было. Поэтому я эту тему оставила, и я думаю, что не зря. Потому что одно дело хобби и то, что тебе нравится, и совсем другое дело то, чем тебе действительно суждено заниматься, поэтому я сконцентрировалась на этом направлении.

Папа поддержал это решение, да?

Захарова: Папа всегда занимал очень взвешенную позицию, уважая мой выбор. Он никогда не высказывался таким образом, чтобы чаша весов в ту или иную сторону качнулась. Он всегда подсказывал мне вопросы, на которые я должна была ответить, чтобы принять для себя правильное решение. Надо отдать должное, что с его стороны всегда были наводящие вопросы для того, чтобы при принятии решений я имела полную картину.

Как настоящий дипломат?

Захарова: Да.

В таком напряженном графике у вас остается время на семью. Может, ваша дочь уже рассказывает, кем хочет стать, чем увлекается?

Захарова: Мы пока приспосабливаемся к новым реалиям дистанционного обучения. Даже все то, что раньше можно было прогнозировать, сейчас оказывается неактуальным. Потому что мы не можем знать, как будет выглядеть мир будущего, как это все будет развиваться. Я сейчас понимаю, в каком сложном положении находятся старшеклассники, их родители. Потому что многое, что планировалось, оно не воплощено или отложено, или трансформировалось. Поэтому мы на данном этапе только наблюдаем за всем, что происходит, и пытаемся приспособиться.

Вы как мама переживаете?

Захарова: Конечно, а как же?

Вы как-то готовитесь ко дню рождения? Известно, что вы любите готовить. Вы будете готовить какие-либо ваши фирменные блюда? И о каком подарке мечтаете? – главный вопрос.

Захарова: Готовить я буду на Новый год, надеюсь. Что именно, я еще не решила. Но, действительно, готовить я люблю. А по поводу подарка, знаете, я очень люблю сюрпризы. И очень хотелось бы, чтобы было что-нибудь такое, чтобы ты посмотрел и сказал: «Вот это да! Откуда вы знали? Это потрясающе!». Или наоборот: «Не может быть, мне нравится. А что это?»

Но подсказку давать вы не будете, что может вас удивить.

Захарова: Какая подсказка? Я же говорю, сюрприз. Тут только так. Правда, все очень по-разному относятся. Я тоже прошла разные стадии. И стадию отрицания, и стадию планирования. И сейчас вот на стадии радости. Действительно, я очень люблю сюрпризы. Вдруг что-нибудь будет такое фантастическое. Я в этом смысле, как маленький ребенок, правда. Я верю в Деда Мороза. Может быть, он тоже в меня верит.