Кинокритик Роман Григорьев: «Иронию судьбы» будут смотреть и через столетия

45 лет назад на экраны впервые вышел фильм «Ирония судьбы, или С легким паром!». О том, как снимался фильм и почему его с удовольствием смотрят до сих пор, в интервью телеканалу «МИР 24» рассказал кинокритик Роман Григорьев.

- Сценарий к фильму писали Эмиль Брагинский и Эльдар Рязанов, и изначально это была пьеса, легкий водевиль. А как вы определили бы жанр фильма? Было ли до «Иронии…» что-то похожее на советских экранах?

Роман Григорьев: Думаю, что похожего не было. Это комедия с налетом мелодраматического эффекта. Конечно, это традиционная комедия, где главный герой попадает в разные ситуации и пытается из них выбраться.

- Известно, что Рязанов долго и тщательно подбирал актеров. Были варианты, пробы, замены. Например, в роли Ипполита начал сниматься Олег Басилашвили, который по семейным обстоятельствам не смог продолжить съемки. А на роль Жени Лукашина режиссер хотел попробовать Андрея Миронова. Но никто бы не поверил, что он не пользуется успехом у женщин, и от его кандидатуры пришлось отказаться. Но как в картину попала Барбара Брыльска? Неужели во всем Советском Союзе не нашлось достойной актрисы?

Любимые фильмы

Советская новогодняя классика

Роман Григорьев: У режиссера есть свое представление о каждом персонаже. Получилось, что у кого-то из съемочной команды висел портрет польской актрисы в комнате над головой, и по этому портрету они определили, что она подходит. Дальше нужно было ее вызвать, обо всем договориться. Думаю, что чутье режиссера его не подвело.

- Этот фильм мог бы быть популярен у иностранцев? Или это больше наша, советская история?

Роман Григорьев: В принципе это тот же юмор, что и комедии с Пьером Ришаром, с молодым Депардье. Поэтому почему нет. Было бы интересно посмотреть их реакцию. Если сейчас организовать повторный телевизионный онлайн-прокат, было бы любопытно посмотреть, что старшее поколение европейцев и американцев сказало бы об этой киноленте. Я думаю, они с огромным интересом посмотрели бы фильм их молодости, который снимался для таких же сверстников в Советском Союзе, тогда еще закрытом.

- Молодое поколение смотрит «Иронию судьбы»? Молодых людей может фильм 1976 года чем-то зацепить?

Роман Григорьев: Кинематограф – жанр не такой древний, ему всего 100 лет, и хороших фильмов не так много. Поэтому рано или поздно молодежь наткнется на него, если мы имеем в виду совсем юного зрителя, 18-25 лет. Конечно, он увидит этот фильм и оценит, потому что в нем нет ничего ветхого, древнего, налета старины, паутины. Его можно смотреть и через 200 лет. Там всем понятная история, как люди гуляли, один заблудился и уехал не туда. Это можно бесконечно переснимать, но вопрос, будет ли это так же смешно, как получилось в первый раз у Рязанова.

- Помните, когда сами впервые смотрели «Иронию судьбы»? Какие тогда были впечатления?

Роман Григорьев: Это детские воспоминания. Помню, что этот фильм смотрели все взрослые, но я тоже находил по-детски смешные моменты – был какой-то забавный дядя, с ним случались какие-то приключения. Еще были дяди, которые по-смешному разговаривали в бане. Я же не понимал, что они напарились и что-то выпили, потому что я был маленький, и это был мир взрослых, загадочный и далекий.

- А сейчас смотрите «Иронию…» хотя бы краем глаза?

Роман Григорьев: Без этого нет новогоднего стола. Фильм настроение как раз и создает. Он очень попадает в наши ожидания от Нового года. Ведь все, что было старое в этом фильме, так надоевшее и ненужное главному герою – и в этом драма комичной, казалось бы, ситуации – отлетает. В новом году у него все случается каким-то сказочным образом и превращается для него в судьбу. Открывается его настоящее чувство, он встречает именно ту женщину, которую полюбит, и мы подсознательно хотим, чтобы волшебным образом все – раз, и хорошо разрулилось в нашей жизни. Поэтому этот фильм и смотрят именно в канун Нового года.

- Какой эпизод вам кажется самым интересным? Сильным, знаковым, может быть, в чем-то курьезным.

Роман Григорьев: Самая смешная сцена, безусловно, это момент пробуждения Евгения в квартире Надежды в Ленинграде. Здесь очень сложно, как мне кажется, для самого актера было. Сыграть пьяного – не самая сложная задача для состоявшегося, серьезного актера. Это кажется легким заданием, и любой человек это изобразит, вспомнив себя. Но на самом деле здесь есть очень тонкий момент первого знакомства главного героя с героиней. Он абсолютно противоположен тем ситуациям, которые, как нам кажется, должны в жизни складываться, когда все идеально выглядят, смотрят друг на друга за столом, улыбаются, опрятно одеты. Это было серьезное испытание, как не вызвать омерзение еще и у зрителя, потому что представить себе такую ситуацию в жизни и улыбнуться невозможно. Потому что это просто неприятная сцена, отталкивающая. Но здесь получилось наоборот. Поэтому мне кажется, это самая главная сцена в фильме. Она сильная, переломная. Потому что это нелепое, жуткое, чудовищное знакомство пьяного полуголого мужчины в чужой квартире из какого-то жанра чернухи, криминала нелепого превращается в лебединую песню.

- Говоря про «Иронию судьбы», нельзя не вспомнить про великолепную музыку Микаэла Таривердиева. В нем звучат и прекрасные песни на стихи Евтушенко, Цветаевой, Пастернака, Ахмадулиной. Насколько музыка делает фильм?

«Женитьба Бальзаминова»

Как актеры страдали на съемках

Роман Григорьев: Говоря словами критика Белинского, произведение само волшебным образом сложилось в голове создателя, будто его сверху божественно спустили. Все это можно сказать про «С легким паром!» Эльдара Рязанова, потому что фильм получился очень органичным и в плане музыки, и в плане диалогов, и шуток, и самой ситуации с главными героями. Без музыки Таривердиева сложно было бы говорить о любви большей части женского населения, потому что обычно слабый пол так восприимчив к красивой музыке, словам, стихам. Безусловно, музыка украшает, она окончательно оформляет этот фильм в шедевр.

- Многие режиссеры пытались снять кино в жанре новогодней комедии или мелодрамы. Но пока еще никому не удалось сделать такую нетленку. Как считаете, еще 45 лет фильм-юбиляр проживет активной телевизионной жизнью?

Роман Григорьев: Кино постепенно становится архивным жанром, по которому можно изучать эпоху, культуру и традиции того или иного времени. Здесь срез социалистической эпохи, которая приступает к своему увяданию, но на тот момент это еще расцвет. Фильм будет интересен и как комедия. Все любят смотреть старые голливудские картины. Здесь то же самое, это такой советский Голливуд, советская классика. Не то что через 40-45 лет, а если мы вообще останемся как вид на этой планете, то этот фильм можно будет смотреть и лет через 500 и изучать по кадрам, как жили люди в то время. Мы ничего особенного, каких-то пирамид не строим, и наскальной живописи у нас нет. Наши пирамиды и наша наскальная живопись – это кино. Поэтому по фильмам будут изучать свое прошлое наши будущие поколения. И заодно смеяться.