25 лет назад группа «Моральный кодекс» записала пластинку «Я выбираю тебя». Заслуженный артист России Сергей Мазаев в интервью программе «Культ личности» на телеканале «МИР» рассказал о личном плейлисте, «возрастной» музыке и любимой собаке.
– 25 лет назад группа «Моральный кодекс» записала культовый альбом «Я выбираю тебя» и песни, которые в него вошли, стали визитной карточкой группы. Когда записывали этот альбом, хотелось быть на кого-то похожим? Следовали ли каким-то тенденциям на тот момент?
Мазаев: Мне хотелось своим материальным состоянием стать похожим на Пола Маккартни, например. У него состояние в то время было 1,5 миллиарда долларов.
– А этот альбом в спорах появился? Или единогласный творческий порыв?
Мазаев: Знаете, я так подробно не помню. Это 25 лет назад было все-таки. Нет, мы работали самостоятельно. Все песни до одной сочинил Николай Александрович Девлет-Кильдеев. Два текста написал Гурий Атнев, он ушел из жизни, к сожалению. Он был потрясающим режиссером-документалистом, поэт прекрасный. «Ночной каприз» написал и «Ты далеко». Я потом вернул к нам в творческий состав поэта и продюсера первого альбома Павла Жигуна. И на его стихи сделал песню «Я выбираю тебя».
– За эти годы звучание как-то изменилось? Вы что-то вносили свежее?
Мазаев: Вы знаете, нет. У нас появились какие-то тембральные (изменения).
– То есть только вы замечаете что-то?
Мазаев: По сравнению с первым альбомом да, конечно, изменилось звучание. У нас оно достаточно архаичное. В общем, немолодая рок-группа. Новым звуком играют молодые и красивые парни. А мы уже старые и трухлявые старики. И мы играем нашим старым трухлявым звуком.
– В последнее время очень многие обсуждают такую теорию, что только до 30 лет люди слушают современную музыку и влюбляются во что-то новое. А потом продолжают слушать то, что в плейлисте уже знакомое, известное.
Мазаев: Я это слышу в первый раз. Кто сказал? Фамилия?
– Это «английские ученые».
Мазаев: Не знаю таких.
– Как бы вы отнеслись к такой теории, глядя на тех людей, которые приходят на ваши концерты? Это те, кто повзрослел с вами?
Мазаев: Да. Мы давно не играли публичные концерты. А вообще у нас такой клуб есть «16 тонн», который существует давно. И мы в нем до сих пор выступаем. Мы видим, что приходят те же люди, которые были 20 лет назад. И появляются много молодых.
– А в вашем плейлисте музыка меняется?
Мазаев: Мы играем все практически. У нас где-то порядка 100 песен на шести альбомах, и мы, конечно, играем набор наших хитов, без которых нас просто не отпускает публика. А в середине концерта мы обычно лавируем, чтобы не надоедало.
– Что сами слушаете? Современное что-то слушаете?
Мазаев: Ну иногда да. Подавляющее время я слушаю классику, конечно.
– У вас есть оркестр Сергея Мазаева, который делает аранжировки на советские песни, исполняет их. Как проект появился и оправдал ли он ваши ожидания?
Мазаев: Этот проект появился, потому что я сам вырос в духовом оркестре. Я всегда мечтал выступать с оркестром. Мне посчастливилось принять участие в создании биг-бенд Бутмана. Мы с Игорем Михайловичем очень приятно тогда проводили время. И создали оркестр. Я был его солистом. Он меня приглашает иногда петь с ним. Но все-таки Игорь Бутман – классический джазовый музыкант. Мейнстрим. Это биг-бенд, играют очень много всякой музыки: и авангардной, и современной. Тем не менее это классический джазовый биг-бенд. Есть просто такой стандарт. Я сделал оркестр, как Ансамбль советской песни в СССР. Или оркестр Джеймса Ласта. Это ритм-группа с расширенной ударной группой. Плюс, помимо клавишника, у меня аккордеонист есть. И семь духовых, струнный квартет и пять человек хор, еще арфа. Вот такой оркестр. Довольно оригинальный состав. Поэтому все наши аранжировки годятся только для нашего оркестра, для такого же состава музыкантов. Просто я весь пропитан советской песней, и это единственное и лучшее, что можно было бы взять из Советского Союза, на самом деле. Музыка прекрасна. Конечно, многое из нее было позаимствовано на Западе, поскольку был «железный занавес» и многим композиторам было разрешено иметь дома приемники. И они слушали музыку, слушали эфир радиостанций Европы, Америки. Ну и иногда что-то подтягивали, цап-царап делали. Это, конечно, неприлично, но ничего страшного. Им можно, они кочевники.
– Мне тоже очень нравится советская музыка. И когда мои дети, знаете, на людях говорят: «А давайте споем «Старый клен», я чувствую себя бабкой, которая научила детей чему-то престарелому. Вот на советские песни какие люди приходят? Поддержите меня той мыслью, что это не только для возрастных людей.
Мазаев: Дело в том, что мы как раз хотели эти песни сделать абсолютно не относящимися к Советскому Союзу. Просто Моцарта мы играем или Бетховена, музыке 200-300 лет, и она вызывает невероятный трепет и восторг у публики. Здесь то же самое. «Старый клен» – прекрасная песня о чувствах людей, русская песня. И кто он был? Коммунист? Меньшевик? Или он в душе был просто беспартийный товарищ? Это не имеет никакого значения, песня остается с человеком.
– Еще один важный ваш проект – QUEENtet, репетицию которого мы наблюдали. Что играет, где выступает и для кого?
Мазаев: Ну, мы играем везде, где нас приглашают. Концерты организовываем обычно в небольших залах, поскольку слушать музыку – это сложно. Потому что не развит слух у них. Люди, которые не занимаются бегом, в соревнованиях по бегу тоже не смогут участвовать. Слух – это такая же «мышца», как и трицепс, бицепс. Вы хотите стать боксером? Вам нужны сильные руки, надо их качать. Если вы хотите красиво петь, вам надо заниматься пением. Я сам знаю, что такое распеться. Вот, например, 40 минут занятий – и голос звучать начинает. Без этого – нет. То же самое и слух. Есть в музыкальных школах, в училищах музыкальных предмет – слушание музыки.
– Если бы вам 30 лет назад рассказали о пути группы «Моральный кодекс», показали ее, дали послушать, что бы вы на данный момент сказали?
Мазаев: Я бы бросил «Моральный кодекс» и сделал квинтет камерный.
– Почему?
Мазаев: Потому что это больше нравится, это более настоящее все. Рок-н-ролл – это вообще грубый помол. У нас получилось так, что все люди профессиональные собрались. Бас-гитарист у нас академию имени Гнесиных окончил, я учился в музыкальном училище, Коля Девлет-Кильдеев – музыкальное училище. То есть мы все профессиональные музыканты. Но вообще в большинстве случаев рок-н-ролл – это самодеятельность. То есть люди начинают в молодости, например, как группа «Чайф», «Машина времени». И постепенно они выросли в хороших музыкантов, в рокеров даже. Музыкантами их не назовешь, потому что я не уверен, что можно взять Андрея Макаревича, посадить его в оркестр джазовый, поставить ноты, чтобы он чего-то сыграл сразу. Это невозможно. Этому надо учиться. Он рокер, поэт потрясающий. То же самое и с группой «Чайф» – самодеятельный коллектив, который добился этого успеха и мастерства. Они много занимались, они очень хорошо научились. Но они самоучки все. Это самодеятельность, поэтому у нас все это было. Это слишком элементарное занятие, это чистая обезьянья радость. А здесь тоже обезьянья радость, но она более сложная. Для того чтобы возрадоваться, надо слышать эту музыку. А слушать это не так просто, как я уже сказал.
– Соответственно, в любом возрасте, в любом статусе можно прийти на QUEENtet Сергея Мазаева?
Мазаев: Конечно. Концепция какова? Мы берем фортепианные произведения, преимущественно российских композиторов, и раскладываем их на наш маленький составчик. Такой вот оркестр. И делаем инструментовки, мы стараемся не внедряться в текст композиторов, мы сохраняем все ноты и разбрасываем их по инструментам. Мы уже сделали четыре таких альбома, сейчас в работе пятый. Первый альбом – «Времена года» Чайковского, фортепианный цикл был изначально. Второй – «Картинки с выставки» Модеста Мусоргского, тоже фортепианный цикл, третий – «Щелкунчик», но это, правда, симфоническое произведение. Но мы по мотивам поэмы сделали сюиту для нашего квинтета. И сейчас в печать приготовлена пластинка Анатолия Лядова. Там у нас будет три произведения: «Восемь народных песен», «Кикимора» и «Баба Яга». Это очень известные произведения. Мы их адаптировали под наш состав, играем на концертах, очень хорошо принимает публика их. Кроме всего прочего, я, естественно, пою вместе с квинтетом. Мы играем первую половину концерта красивую русскую классику, иногда Шопена. И потом поем советские, фирменные и любые, даже иностранные, песни. Из репертуара «Морального кодекса» тоже поем песни.
– Какая из этих деятельностей вызывает больший трепет?
Мазаев: Любая.
– То есть вам неважно: играете ли вы, поете?
Мазаев: Конечно-конечно. Это очень приятное занятие, доставляет удовольствие. И особенно радует, когда кому-то это нравится.
– С нами постоянно здесь эта прекрасная собачка. Я уже знаю, что его зовут Симба, но скажите, всегда ваш друг с вами или это сегодня для нас?
Мазаев: Вы знаете, это существо оживило меня. Это существо всегда радо, когда я появляюсь. Я пришел, он рад. Я давно уже не помню, когда люди были так рады моему приходу.
– И кто занимается такой прекрасной собакой?
Мазаев: Мы все занимаемся. Это член нашей семьи. У него есть, конечно, и грумер свой, и есть хэндлер, который с ним на выставки ходит.
– То есть это выставочная собака?
Мазаев: Поэтому она и причесана так. Мы убираем все эти штучки перед выставкой, ставим гривой. Распускаем уши вниз.
– Какие звания у Симбы?
Мазаев: У него уже шесть кубков, четыре медали, несколько дипломов. Он очень музыкальный пес, он петь умеет. Он особенно вторит мне, когда я на кларнете занимаюсь дома. Он начинает выть, когда рядом проезжают машины с сиренами.
Читайте также:
Подробнее в сюжете: Музыкальная шкатулка
