«Взаимодействие власти и населения на всех уровнях»: к чему приведет смена формы правления в Казахстане?

Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев объявил о переходе страны к новой форме правления. В своем обращении к нации он заявил, что «система управления, ориентированная на сверхконцентрацию полномочий, утратила свою эффективность». В связи с этим Казахстан переходит от суперпрезидентской формы правления к президентской республике, в которой заметно усилится власть парламента.

«Сегодня у нас буквально все замыкается на президенте, и это неправильно. Нужно постепенно отходить от такой практики. Долгосрочные интересы государства для меня важнее каких-то дополнительных рычагов власти и ситуативного влияния», – сказал Токаев.

Президент добавил, что Казахстану нужна многополюсная партийная система. В частности, будет ограничена власть акимов (руководителей городов, областей и областных районов), а близкие родственники главы государства не смогут занимать государственные посты. О том, какие еще перемены грядут в Казахстане и как они отразятся на жизни простых граждан, в интервью Mir24.tv рассказали политологи.

Суперпрезидентская республика – это одна из форм авторитаризма, при которой принцип разделения властей хотя и подразумевается, но на деле не соблюдается. По факту власть в стране сосредоточена в руках президента и подконтрольных ему административных институтов. Как пояснил политолог, ведущий эксперт Центра военно-стратегических исследований Марат Шибутов, уход от суперпрезидентской формы правления для Казахстана означает, что Токаев откажется от существенной части своих полномочий. Кроме того, президент станет беспартийным, что сильно скажется на расстановке политических сил, отмечает Шибутов.

«Смысл в том, что партия «Аманат» (бывшая «Нур Отан», правящая партия Казахстана – прим. ред.) будет отдельно от президента, он уйдет из бюро политсовета. – объясняет политолог. – Таким образом, для него все партии будут одинаковы».

По словам Шибутова, когда человек партийный, он все-таки следует определенной политической программе. «С другой стороны, декларируется, что президент – это верховный арбитр, который управляет всей системой сдержек и противовесов. И получается, что партийный президент в этой системе при таких полномочиях неизбежно оказывает мощные привилегии партии, которой руководит», – говорит эксперт.

«И таким образом за счет своей партийности он может влиять на всю представительную ветвь власти. То есть он и так назначает всю исполнительную власть, а за счет своей партийности он заодно контролирует еще и представительную власть. Это действительно суперпрезидентство. Но сейчас он [Токаев] хочет, чтобы это ушло в прошлое», – комментирует политолог.

Шибутов назвал переход к президентской республике «важным шагом для политической элиты» Казахстана, подчеркнув, что «это коренным образом меняет там расклады».

«Вот простой пример. Любая партия стремится к власти. Но, с другой стороны, президент полностью контролирует Центральную избирательную комиссию – это орган, который прямо ему подчинен. И тут сразу идет конфликт интересов, если он глава одной из партий. А сейчас этого конфликта не будет», – пояснил Шибутов.

По словам политолога Данияра Ашимбаева, полномочия президента в Казахстане активно расширялись вплоть до 2007 года.

Это было связано с необходимостью усилить единую власть в стране как противовес радикализму, экстремизму, возможному сепаратизму, обеспечить единство проводимых экономических реформ и территориальную целостность. Кроме того, еще в начале 90-х президент часто сталкивался с сильной оппозицией со стороны парламента, что также повлияло на тенденцию к усилению его власти, отмечает Ашимбаев.

«В итоге ситуация привела к тому, что практически все проблемы стали сваливаться на президента, минуя такие цепочки, как местные представительные и местные исполнительные органы. В 2017 году Назарбаев частично сократил полномочия президента в рамках конституционной реформы. И сейчас Токаев этот процесс продолжил», – рассказывает эксперт.

«Президент обеспечивает стабильность и эффективное взаимодействие всех ветвей власти, как бы возвышается над схваткой, но все больше вопросов – допустим, вмешательство в работу местных органов власти – передает на уровень правительств регионов. Это сделано для большей сбалансированности [управленческой] модели, чтобы возникающие социально-экономические и политические проблемы решались там, где они возникают. Я бы сказал, что это можно назвать децентрализацией системы управления. То есть президент не столько сокращает свое политическое присутствие, сколько делает всю систему более сбалансированной», – говорит политолог.

Один из главных недостатков авторитарной системы управления – нежелание различных властных структур брать на себя ответственность за решение конкретных проблем: по любому вопросу все ждут реакции президента и его администрации, поясняет Данияр Ашимбаев.

«Основной дух послания [Токаева] – в том, чтобы сделать систему более открытой, повысить статус местных представительных органов (маслихатов) и вывести их из-под чрезмерной опеки исполнительной власти, – отмечает Ашимбаев. – То есть обеспечить взаимодействие власти и населения на всех уровнях, прежде всего на местном. По сути, реформа направлена на то, чтобы и партии, и парламент, и маслихаты, и акиматы – все работали в своих полномочиях, в своих сферах».