Политолог объяснил, почему ШОС способна изменить мировую конфигурацию

На саммит ШОС в Самарканде приехали делегации из 15 стран. Что происходит с Шанхайской организацией сотрудничества? Об этом телеканал «МИР 24» спросил политолога, доцента кафедры политологической теории МГИМО Кирилла Коктыша.

- Прежде такого не было: на высшем уровне, на саммите представлено сразу несколько государств. Это восемь стран ШОС, а также и страны-наблюдатели плюс гости и так далее. Позволяет ли это сделать вывод, что площадка ШОС трансформируется во что-то большее? Что организация переросла уже узкорегиональный формат?

Кирилл Коктыш: Да, однозначно, организация трансформируется, и понятно, что нынешняя поляризация, и не просто поляризация, а, скажем так, американский диктат с одной стороны, и представленная возможность альтернативы, а ШОС представляет собой альтернативу, она очень быстро реконфигурирует мир. Впервые на ШОС практически полностью представлен весь арабский мир. Во всяком случае, практически весь Персидский залив. Это абсолютно ключевой маркер, поскольку Ближний Восток – это кухня глобальной политики. И то, что происходит на нем, что ШОС держит руку на пульсе Ближнего Востока и глобальной политики вообще. То, как мы видим, и Катар, и Саудовская Аравия планируют вступить в члены ШОС. Это значит, что гарантию безопасности они собираются искать на евразийском континенте, у ШОС, а не у Соединенных Штатов.

Это второй шаг по становлению ШОС. А первый был, когда ШОС объединила в своих рядах де-факто четыре ядерные державы. То есть фактически державы, способные гарантировать безопасность на всем евразийском континенте. Присоединение сегодняшнее, по сути, сердца арабского мира – это второй громадный шаг.

- Поскольку мы говорили о заявках, потому что по числу рассматриваемых заявок саммит уникален, и в следующем году полноправным членом организации станет Иран. Начинается процесс оформления членства в организации Минска, то есть и Беларусь тоже. В рабочей повестке диалог с Египтом, Катаром, Саудовской Аравией. Запускается процедура предоставления аналогичного статуса Бахрейну, Кувейту, Объединенным Арабским Эмиратам, Мьянме и Мальдивам. ШОС, получается, практически аналогом ООН скоро станет?

Кирилл Коктыш: По сути, да. И это не то что аналог ООН, он превращается в сердце альтернативного мира, который живет не по критериям диктанта Соединенных Штатов, не по критерию правил, как сейчас принято говорить, а на вполне понятных основаниях стабильности, равноправия, справедливости, уважения друг к другу и уважения к внутреннему суверенитету.

ШОС в цифрах

Объединяет 60% Евразии

То есть, по сути, то, что мы сейчас наблюдаем, – это разделение мира на две части. И часть, которая конфигурируется вокруг ШОС, оказывается гораздо более привлекательной и перспективной. То, что арабский мир переориентируется, и переориентируется, во-первых, в плане безопасности, а дальше, наверное, и в плане политики, экономики, на евразийский континент – это маркер того, что перемены необратимы, и то, что перемены носят тектонический характер.

- В этой ситуации еще на один момент хочется обратить внимание: в саммите участвует турецкий лидер. Но Турция, с одной стороны, член НАТО, с другой стороны, все больший интерес проявляет к работе ШОС. Вам это о чем говорит?

Кирилл Коктыш: Дело в том, что с Турцией всегда возможны совпадения тактических интересов при расхождении стратегических. Эрдоган, конечно, великий не то что авантюрист, но он использует любую возможность для того, чтобы продвигать турецкий интерес. Там, где турецкие интересы более или менее совпадают, с ним договариваться можно.

Понятно, что в ШОС он будет искать, в первую очередь, гарантии безопасности для своих союзников. Потому что мы знаем, что Соединенные Штаты пытались уже инициировать переворот в Турции. И понятно, что Эрдоган сейчас демонстрирует то, что он обладает и другими основаниям для своей устойчивости. Имея таких союзников, очень не лишним будет позаботиться об альтернативной гарантии безопасности. Эрдоган всегда крайне внимательно смотрит за всем, что происходит на Ближнем Востоке. Турция все-таки контролирует истоки Тигра и Евфрата, и контролирует значимую часть политики всего Ближнего Востока. И поэтому, если Ближний Восток пошел в ШОС, то Эрдоган, естественно, будет стремиться не отставать, во всяком случае, сохранить долю турецкого контроля. При том, как я уже говорил, что стратегические интересы Турции индивидуальны и вряд ли будут совпадать с интересами союза в целом.

- Если говорить о населении, то сейчас ШОС объединяет почти половину населения планеты. Совокупный ВВП стран ШОС – около четверти от мирового. При этом организация продолжает расширяться. А что ее ждет впереди? Какие шансы у этой международной площадки превратиться в постоянно действующий механизм реализации политики многополярного мира?

Кирилл Коктыш: Для этого еще достаточно долгий путь. Дело в том, что ШОС на сегодня представляет собой клуб, где, по большому счету, сели, поговорили, выяснили, что происходит, выработали общую картину мира, и о чем-то договорились, если захотели, либо не договорились. Но инструментов исполнения решений нет. И этот путь от клуба к организации, которая будет иметь инструменты для исполнения решений, которая будет иметь решения, которые будут при каком-то формате иметь обязательный к исполнению характер.

То есть превращение клуба в институт – это путь, я думаю, трех-четырех лет, может быть быстрее, вряд ли дольше. Понятно, когда он превратится в такую организацию, в такой институт, сохранив и клубный контур, но и создав институциональный контур, тогда можно будет говорить, что ШОС превратился в отдельную понятную альтернативу и в центр другого, не западного мира. Как я уже говорил, более интересного, более населенного, более богатого, способного полностью себя обеспечивать.