Земля и космос Сергея Крикалева: что чувствует человек, когда солнце восходит 16 раз в день?
11:33 23/08/2023
О пути в космонавтику и осознании того, что мечта сбылась. О том, что чувствует человек в условиях невесомости и о чем скучает вдали от Земли. О восприятии из космоса глобальных перемен в стране. О том, как устроены космические станции, и какой будет новая, созданная в России. О будущем космонавтики и жизни в других галактиках. Это лишь некоторые вопросы, на которые ответил космонавт, герой РФ, исполнительный директор по пилотируемым космическим программам «Роскосмоса» Сергей Крикалев в программе «Евразия. Дословно» на телеканале «МИР 24».
Мы встречаемся в преддверии вашего юбилея, 65-летия. Мне кажется, что космонавты немножко суеверны, поэтому не смею заранее поздравлять, но очень благодарна, что нашли время. Судя по вашей биографии, получается, что в космонавты вы пошли, будучи инженером по энергии. Я уверена, что сама мысль о том, что на Земле мы только готовимся к космосу, пришла к вам раньше?
- Понимание, что это интересный род деятельности, пришел раньше. Наверное, еще тогда, когда я заканчивал школу и стоял вопрос, в каком направлении развиваться. Так получилось, что я учился в химической школе, неплохо ее закончил, можно было дальше идти по химии, родители меня туда немножко подталкивали. Но мне интереснее были полеты, фантастика, которую мы читали в школьные годы. Поэтому я считал, что интереснее будет работать где-то в космонавтике. Я понимал, что вероятность попадания в отряд практически ничтожна, но работать в этой отрасли было бы интересно, поэтому я пошел учиться на специальность «Ракетостроение» в Ленинградский военно-механический институт.
Даже не держали в голове, что в идеале было бы стать космонавтом?
- Я не скажу, что была такая цель, но я понимал, что это интересная область деятельности, и не важно, попаду я в отряд или не попаду, мне хотелось работать в области, которая мне интересна. Поэтому я пошел учиться на ракетостроение, поэтому, имея возможность выбора на распределении, я попросился в НПО «Энергия». Космонавтика была связана с КБ Королева, и военные космонавты и летчики тоже приходили в эту профессию. Я к этому времени уже заканчивал институт, был мастером спорта по высшему пилотажу, входил в команду, и как инженер пришел работать в КБ Королева.
В какой момент вы поняли, что мечта сбылась? Сразу с первым полетом, с первым взглядом в иллюминатор или потом?
- На самом деле, этапов гораздо больше. Ты попадаешь работать туда, куда ты хочешь, ты начинаешь общаться с людьми, которые уже работают в этой профессии. Ты впитываешь от них информацию, приезжая в командировки на Байконур, который мы раньше называли «полигон». Это было очень интересно, это были ступеньки движения к интересной работе, где пилотируемая космонавтика является вершиной.
Известная многим история и, наверное, самая обсуждаемая по поводу ваших полетов, – это 311 дней в космосе, в то время как СССР распался. Вы за этот полет получили звезду Героя России, совершив две экспедиции в одном полете. У вас не осталось после этого какого-то чувства, что вы что-то пропустили на Земле, не узнали, не увидели, что-то без вас случилось?
- Так бывает всегда, когда ты уезжаешь из города в отпуск, в командировку, и что-то происходит: друзья где-то собирались, был футбольный матч, какое-то событие. Это очень отдаленное сравнение, но событий происходило действительно много, и я не скажу, что мы были в стороне от них, только физически. Когда вся наша цивилизация, все люди были на Земле, мы находились за ее пределами. Но каждый день мы связывались со специалистами центра управления полетами, каждый день говорили не только с дежурной сменой, но и с теми, кто проводил научные эксперименты, и с друзьями, которые выходили с нами на связь по выходным. Поэтому я не могу сказать, что мы были оторваны от того, что происходит. Для нас было более волнующе оказаться на борту, когда все эти события происходили на Земле.
Мне много раз говорили, что на Земле беспокоились, как мы там. Были неверные истории, что нас забыли, потеряли, что у нас не было возможности вернуться, это все преувеличения и на 90% неправда. У нас было ощущение, что у нас все есть: кислород, вода, еда, задач полно. Между этим мы понимаем, что на Земле что-то происходит, и мы гораздо больше беспокоились о людях, которые были на Земле, в гуще всех событий.
Что на самом деле произошло, что две экспедиции были соединены? Об этом очень много разных историй: с одной стороны, вроде бы американка возвращалась, с другой стороны, казахстанец не был готов надолго остаться. Что там было?
- Когда мы говорили с Землей, это можно было услышать даже по обычному радио. Но тут нам сказали, что будет закрытая связь, с нами хочет поговорить руководитель. Мы с Толей Арцебарским немножко напряглись, мол, что-то здесь не то. Если на нас выходят руководители, это недобрый знак. Тогда на связь вышел руководитель нашей программы «Мир» Валерий Викторович Рюмин. Он начал рассказывать ситуацию, что по техническим причинам возникла проблема, мы ищем разные пути решения. Один из них – это мне остаться: дистанция увеличивается в два раза, пройдена пока половина первой дистанции. Он спросил, смогу ли я еще? Я тогда задал ему вопрос, сколько у меня есть времени на раздумья? Я думал, это день-два, ведь экспедиция длинная, еще оставалось два с лишним месяца. Он сказал, что следующий виток глухой, давай, мол, свяжемся через виток, то есть через три часа, и поговорим еще раз. Надо было довольно быстро принимать решение, и я сказал, что смогу пройти эту дистанцию, и все благополучно закончилось.
Вы летали в космос шесть раз и провели в невесомости больше 800 дней. Что в этом сложного физически?
- Каждый день полета в космос – это не очень полезная история.
Но вы прекрасно выглядите!
- Находясь в космосе, ты находишься в очень непривычных для живых организмов ситуациях.
То, к чему невозможно подготовиться от природы?
- Да, особенно длительная невесомость. Сейчас мы моделируем ее для того, чтобы отработать определенные операции. Физиологически ее испытывать на протяжении длительного времени тяжело. Когда мы оказываемся в космосе, в организме начинается перестройка, меняется система кровообращения, перераспределяется кровь.
Потому что голова выше всего, и в ней должно быть меньше крови, а тут, получается, непонятно где голова?
- Да, и физиологическое ощущение, что голова переполнена кровью, отекшие слизистые. Когда меня спрашивают, на что это похоже, я понимаю, что нужны земные аналогии. Иногда бывает, ты на работе, но чувствуешь, что начинаешь заболевать: отекают слизистые, глаза становятся припухшими, голова надутой кровью, но тебе все равно надо работать.
И живешь так почти год?
- Когда я учился в военмехе, наш институт заканчивал космонавт Гречко. В какой-то мере, наверное, я шел по его стопам. Когда я был на третьем курсе института, Гречко приехал в институт для встречи со студентами, в актовом зале собралось больше тысячи человек. Он рассказывал свои впечатления о полете, и один из вопросов, который ему задали, был о том, на что похожи ощущения? Он привел аналогию: представьте, что вас повесили вниз головой и вы не просто висите, но вас еще и раскачивают. Немножко укачивает, вы переживаете такое состояние, а у вас завтра экзамен, и нужно к нему готовиться. Никого не интересует, как вы себя чувствуете, должны быть работоспособными.
Много, что происходит в организме, и перераспределение крови – самое простое. Кости начинают терять кальций, меняется состав крови, теряется часть эритроцитов. Мы за полет теряем около 20% от всего объема крови.
Организм перестраивается, чтобы снизить это давление?
- По-другому начинает работать система кроветворения.
В одном из интервью вы говорили, что на МКС не хватает разнообразия запахов.
- Там, если честно, много чего не хватает.
Это одно из! Что впечатляет вас больше всего из ароматов, когда вы после длительного полета возвращаетесь на Землю?
- На самом деле, ты этому радуешься. Пока летаешь, скучаешь по нашей обычной природе, на которую мы даже не всегда обращаем внимание: зеленая трава, синее небо. Потому что в космосе солнце восходит и заходит 16 раз в день. Еще один нюанс, который все знают.
Но представить невозможно!
- На Земле солнце взошло – небо синее, солнце зашло – небо черное. Там солнце всходит, а небо все равно черное. Солнце светит гораздо ярче, чем здесь, на Земле, даже ярче, чем в пустыне. Чем-то похоже на сварку, – это такой яркий свет, на который невозможно смотреть. Потом возвращаешься на Землю, где солнышко нежное, небо синее, трава зеленая и пахнет травой. Даже запах пыли, которую летом ветер может носить, все равно приятный, потому что это то, с чем ты привык жить всю свою жизнь. Там ты живешь в искусственной среде, у тебя регенерируется атмосфера: стоит специальная система, которая очищает атмосферу от углекислого газа, добавляет кислород разными путями – с помощью электролиза или из баллонов. Ты живешь в металлической коробке, которая изнутри частично покрыта пластмассой.
Помимо огромного количества работы, там еще и на хобби время остается? Я читала, что вы делали снимки в 3D?
- Мы делали просто снимки, а 3D из них делали уже на Земле, это отдельная техника. Действительно, мы делаем достаточно много фотографий. Мы начинали делать их на пленке, у нас были хорошие фотоаппараты.
Это личная инициатива, потому что хочется?
- У нас хорошая аппаратура не потому, что нам этого хочется, а потому, что это часть работы. Мы получаем достаточно много данных с помощью фотографий из космоса и передаем их разным специалистам. Часть специалистов интересует, как меняется снежный покров в горах. Кого-то интересует, как меняются изгибы рек или как реки выносят осадочные породы в океан. Кого-то интересуют облака, как они распространяются, как подтвердить или опровергнуть какие-то модели атмосферы, с помощью которых предсказывается погода. Каждая фотография, как правило, имеет несколько заинтересантов.
Сейчас идет работа над созданием российской орбитальной станции, и пишут о том, что она будет как конструктор, за счет этого будет чуть ли не вечной. Можете пояснить?
- На самом деле, все новое – это хорошо забытое старое. Когда я пришел молодым специалистом и читал проект станции «Мир», говорилось, что станция будет построена по модульному принципу, и предполагалось, что эти модули будут прилетать и пристыковываться на станцию. Они были специализированные: один под технологический инструмент, другой под арктические работы, третий модуль оснащал станцию новыми перспективными системами жизнеобеспечения. При испытаниях систем предполагалось, что они смогут меняться. По плану предполагалось, что модуль, отработав, будет отстыковываться, а на его место будет прилетать новый. Но по факту получилось, что за 15 лет работы станция только набиралась. К концу экспедиции она имела полную конфигурацию, то есть все свободные узлы были заняты, а необходимости отстыковывать какой-то модуль так и не было. Станция МКС тоже была создана по модульному принципу. Есть модули, сделанные Россией, США, японцами. Она собранная и наращивалась элемент за элементом.
Сейчас эта хорошая идея повторяется, мы продолжаем развивать тот задел, который был. Говоря про новую станцию, мы фактически подтверждаем правильность ранее принятых решений о том, что модульный принцип верный, что в случае необходимости можно будет модули менять. Но жизнь показала, что ничего вечного не бывает. Космическая техника испытывается, поэтому я думаю, что новый модуль и новая станция будут рано или поздно устаревать, но космонавтика будет продолжаться.
Все больше простых людей мечтают полететь в космос и стать космическими туристами. Как вы относитесь к туризму в космосе и к тому, что зачастую все чаще туристами становятся благодаря частным компаниям? Можно ли им доверять открывать космос для туристов?
- Мне кажется, здесь есть путаница. Когда люди говорят про частные компании, не все понимают, о чем идет речь. Молодым специалистом я пришел в НПО «Королев», а сейчас оно называется АО «Ракетно-космическая корпорация». Она не один десяток лет является компанией, которая работает по правилам частного капитала, акционерного общества. Если взять зарубежные авиакомпании, то они точно так же являются АО, говоря нашим языком. Это частная компания, в которой есть доля государства. Но когда начинаешь людям это объяснять, многие говорят: «Подождите, они же работают по государственным заказам». Здесь очень тонкая грань. Мне кажется, очень часто спекулируют на том, частная компания или нет, не сильно понимая, в чем дело.
Наверное, это будет экстремальный туризм. Сейчас это пока очень дорого, но с развитием транспортных технологий путешествия будут более дешевыми. Я часто слышал такое: «Давайте мы займемся этим бизнесом, и космонавтика превратится в туризм». Наверное, да, как побочный род деятельности. Но пока еще задача космических полетов в основном ставится государством.
Причем туристы сильно не любят, когда их называют туристами, поэтому мы их деликатно называем участниками космических полетов. Космический туризм имеет право на жизнь, но нельзя думать, что он может заменить собой что-то более серьезное.
Заменят ли роботы людей в космосе, или без людей – никуда?
- Мы обсуждали этот вопрос между собой. Понимаем, что если есть возможность не рисковать человеком, лучше этого не делать. Но есть какие-то вещи, которые без человека невозможны. Да, роботы в определенной части заменят людей. Заменили ли роботы людей на Земле? Да, конечно: какие-то грубые работы делает, например, погрузчик, а не люди.
Зачастую при слове «робот» у многих телезрителей возникнет в представлении какое-то существо или устройство с руками, ногами и головой. На самом деле это автоматический спутник, который делает снимки Земли, это своего рода очень специализированный робот, который работает по определенной программе и снимает Землю.
Дядя Петя там не сидит и кнопочку не нажимает?
- Да, поэтому, когда мы для себя пытались понять, где лучше работают роботы, а где люди, обнаружили, что рутинную, повторяющуюся работу лучше делают автоматы. На Земле автоматическая штука печет пончики или выдувает бутылки для молока. Люди будут заменены роботами в части скучной и повторяющейся работы. Но новые испытания техники, режимов, то же фотографирование Земли, обработка технологий фотографирования может делаться с помощью человека. Когда уже все отработано и понятно, то руинную операцию начинают делать автоматы.
Есть ли жизнь где-то во Вселенной, кроме нас с вами и всех окружающих нас?
- Есть! Вселенная такая большая, что не может такого быть, чтобы не было жизни вокруг нас. Мы просто не знаем, где она. Она где-то рядом, далеко или очень далеко. Когда задаются такие вопросы, одни ученые говорят так, другие по-другому. Но все ученые согласны, что рано или поздно жизнь должна повторяться в той или иной форме. Предметом научных споров является то, в какой форме, а второе, как часто. Одни говорят, что в галактике существует одна цивилизация, другие говорят, что у каждой третьей звезды она может существовать. Поэтому жизнь точно есть!
Читайте также:
- Крикалев стал спецпредставителем президента по сотрудничеству в космосе
- Путин: Развитие и статус стран будет зависеть от успехов в космической сфере
- Сергей Крикалев назвал критерии отбора в отряд космонавтов
- Сергей Крикалев: Для решения сложных задач в космосе без человека пока не обойтись
- Сергей Крикалев: Без полета Гагарина дальнейшее освоение космоса было бы невозможно. ЭКСКЛЮЗИВ
Подробнее в сюжете: Гости эфира
