Подозрение на сифилис, пугающие галлюцинации и «рецепт» бальзамирования: к 100-летию со дня смерти Ильича

В 2024 году исполняется ровно 100 лет со дня смерти Владимира Ильича Ленина (Ульянова) – человека, изменившего ход истории России, оценка деятельности которого до сих пор вызывает ожесточенные споры, так же как и вопрос о том, нужно ли похоронить вождя русской революции или оставить как есть. Ленин скончался 21 января 1924 года в результате тяжелой болезни, страдая от галлюцинаций и требуя яда, но так и не получив его – Владимиру Ильичу было всего 53 года. Многие документы, касающиеся болезни, смерти и бальзамирования тела революционера, засекречены до сих пор. От чего же умер Владимир Ильич и кому пришла в голову идея – забальзамировать и выложить для всеобщего поклонения его тело?

Подозрение на сифилис и пуля-убийца

С конца 1920 года здоровье Владимира Ленина пошатнулось, работоспособность значительно снизилась, что сильно тревожило создателя Российской социал-демократической рабочей партии. К изматывающим головным болям, бессоннице и нервозности со временем добавились головокружение, спазмы сосудов с временными параличами конечностей, нарушения речи. Непродолжительные ремиссии сменялись ухудшениями. Лучшие врачи России и Европы никак не могли разобраться в природе заболевания.

«Болезнь и в самом деле носила необычный характер, – пишет хирург, академик РАМН, бывший ректор 2-го МОЛГМИ им. Н.И. Пирогова Юрий Михайлович Лопухин в книге «Болезнь, смерть и бальзамирование В.И. Ленина (1997). – Параличи и парезы то правой руки или правой ноги, то той и другой вместе повторялись в дальнейшем многократно и быстро исчезали. Головные боли носили тоже периодический характер и без какой-либо одной определенной локализации. У Ленина изменился почерк – он стал мелким, бросалась в глаза трудность выполнения простых арифметических задач, утрата способности к запоминанию, но, что самое поразительное, полностью, до последней финальной стадии, сохранялся профессиональный интеллект».

В последние годы жизни у Ленина случилось несколько инсультов, последним активным месяцем для него стал ноябрь 1922 года, когда Владимир Ильич по-прежнему вел заседания Совнаркома, участвовал в заседаниях политбюро, Совета Труда и Обороны, 13 ноября на IV конгрессе Коминтерна по-немецки изложил доклад «Пять лет российской революции…». Последний раз он публично выступил на пленуме Моссовета 20 ноября, а уже в марте 1923-го его приковал к постели очередной инсульт. К лету больного решили перевезти из московской квартиры в Горки – казалось, что состояние больного улучшается. С конца мая лечащие врачи вождя социалистической революции – В.В. Крамер, В.М. Кожевников и В.П. Осипов – вели подробный дневник наблюдения за состоянием пациента, сохранившийся в РГАСПИ в виде толстой папки в коричневой дерматиновой обложке объемом 410 страниц формата А4. В нем доктора описывали примененные методы терапии, самочувствие пациента, что он ел и с кем встречался. Из них известно, что Владимира Ильича мучали галлюцинации:

14 июня 1923: «Владимир Ильич спал плохо, не более трех часов, галлюцинировал с явлениями страха, кричал, дрожал».

16 июня 1923: «Пациент не спал всю ночь, у него сильное возбуждение, он галлюцинировал, вставал, кричал, его лицо выражает страх, переполз на кушетку. Так длилось до 7:00 утра. Ему поставили клизму с теплым маслом <…>. Началось опять возбуждение, ритмически размахивает левой рукой, выкрикивает свои обычные слова, не узнает окружающих».

18 июня 1923: «Пациент спал до 2:30 ночи, <…> сразу началось возбуждение. Пациент все время возбужден, у него боли в животе, поставлена клизма с маслом и белладонной. Ночью галлюцинировал, у него испуганный вид, он показывал на окно и дверь. Вейсброд указал, что появились новые моменты, а именно несвойственные Владимиру Ильичу гримасы, которые он делал около тридцати минут с нечленораздельными звуками. Накануне пациент пользовался также несвойственными ему приемами, ел с большой жадностью и прикасавшиеся к его губам куски с шумом втягивал в рот, причем недостаточно прожевывая. Весь день был в возбужденном состоянии. На ночь дали NaBr и сомнацетин».

По мнению Лопухина, несмотря на то, что народный комиссар здравоохранения РСФСР Н.А. Семашко приглашал к больному крупных специалистов из России и Европы, ему были последовательно поставлены три неверных диагноза: неврастения (переутомление), хроническое отравление свинцом и сифилис мозга, вследствие чего «лечили его неверно».

Казалось бы, откуда могло взяться хроническое отравление свинцом? Дело в том, что в теле Владимира Ильича осталось две пули, выпущенные в него революционеркой Фанни Каплан 30 августа 1918 года во время выступления на митинге рабочих в Замоскворечье. Каплан стреляла из браунинга с расстояния не более трех метров пулями среднего калибра.

Одна из пуль попала в верхнюю треть левого плеча и, разрушив плечевую кость, застряла в мягких тканях надплечья. Другая же, войдя в левое надплечье, зацепила ость лопатки и, пронизав шею насквозь, вышла с противоположной правой стороны под кожу вблизи соединения ключицы с грудной костью. Раненый быстро восстановился, но, по мнению Лопухина, покушение достигло своей цели через несколько лет. Одна из пуль прошла через участок шеи (так называемый лестнично-позвоночный треугольник), в котором расположена густая сеть кровеносных сосудов и где проходит главная артерия, питающая мозг: общая сонная артерия вместе с толстой яремной веной, блуждающим и симпатическим нервами – и просто не могла не повредить стенку сонной артерии. Уже через полгода после покушения у Ленина появились симптомы, связанные с недостаточностью кровоснабжения мозга, а именно головные боли, бессонница, частичная потеря работоспособности. В 1922 году пулю из шеи удалили, но это не принесло больному облегчения.

«Все дальнейшие события четко укладываются в картину постепенного сужения левой сонной артерии, что связано с рассасыванием и рубцеванием тканей вокруг нее. Наряду с этим очевидно, что в левой сонной артерии, травмированной пулей, начался и процесс формирования внутрисосудистого тромба, прочно спаянного с внутренней оболочкой в зоне первичного ушиба артериальной стенки. Постепенное увеличение размеров тромба может протекать бессимптомно до того момента, пока он не перекроет просвет сосуда на 80 процентов, что, по всей видимости, и произошло к началу 1921 года», – утверждает Лопухин. Так и по мнению невропатолога Зиновия Львовича Лурье, левая сонная артерия была сужена «не вследствие атеросклероза, а из-за стягивающих ее рубцов, оставленных пулей, прошедшей через ткани шеи вблизи сонной артерии при покушении на его жизнь в 1918 году».

Одной из основных версий природы заболевания Владимира Ильича стал сифилис, крайне распространенный в то время в Европе. Ленина лечили по методике, которая применялась только для лечения люэса: инъекциями препаратов мышьяка, йодистых соединений, втиранием препаратов ртути в ноги и т.п. 21 марта 1923 года известный немецкий невролог Адольф фон Штрюмпель поставил диагноз: endarteriitis luetica (сифилитическое воспаление внутренней оболочки артерий – эндартериит) с вторичным размягчением мозга. При этом лабораторно сифилис подтвержден не был: реакция Вассермана крови и спинномозговой жидкости оказалась отрицательной.

«В медицине бывают ситуации, когда лечение проводят наугад, вслепую, при непонятной или неразгаданной причине болезни, так называемое лечение – ех juvantibus. В случае с Лениным скорее всего это так и было. В принципе диагноз люэтического поражения сосудов и соответствующее лечение не сказалось на течении атеросклероза и не повлияло на предопределенный исход. Словом, оно не принесло физического вреда Ленину (не считая болезненности процедур). Но ложный диагноз – нейролюэс – очень быстро стал инструментом политических инсинуаций и, конечно, нанес немалый моральный ущерб личности Ленина», – считает Юрий Михайлович Лопухин.

Стоит отметить, что единого мнения насчет того, что же стало причиной болезни Владимира Ленина, до сих пор нет и во врачебном сообществе. Например, геронтолог и исследователь Валерий Новоселов, изучивший медицинские документы о болезни Ленина в архивах, считает, что причиной заболевания революционера был именно сифилис, которым Владимир Ильич мог заразиться в конце 1880-х – начале 1890-х годов, причем распространение сифилиса в России и Европе в том время достигло такого масштаба, что заразиться, по мнению Новоселова, можно было и бытовым путем.

О чем говорят результаты вскрытия?

В ночь после смерти Ленина была создана комиссия по организации похорон, в ее состав вошли Феликс Дзержинский (председатель), Вячеслав Молотов, Климент Ворошилов, Владимир Бонч-Бруевич и другие. В четыре часа утра скульптор Меркуров снял гипсовую маску с лица и рук вождя, патологоанатома Алексея Абрикосова пригласили для вскрытия и временного бальзамирования трупа, причем делать это пришлось на втором этаже дома на составленных рядом двух столах, покрытых клеенкой.

В заключении говорилось: «Основой болезни умершего является распространенный атеросклероз сосудов на почве преждевременного их изнашивания (Abnutzungssclerose). Вследствие сужения просвета артерий мозга и нарушения его питания от недостаточности подтока крови наступали очаговые размягчения тканей мозга, объясняющие все предшествовавшие симптомы болезни (параличи, расстройства речи). Непосредственной причиной смерти явилось: 1) усиление нарушения кровообращения в головном мозгу; 2) кровоизлияние в мягкую мозговую оболочку в области четверохолмия».

Эти выводы подтвердил микроскопический анализ, проведенный Абрикосовым, исследование показало, что причиной болезни стал атеросклероз артериальной системы с преимущественным поражением артерий мозга. «Никаких указаний на специфический характер процесса (сифилис и др.) ни в сосудистой системе, ни в других органах не обнаружено», – пишет Абрикосов.

Семашко в статье «Что дало вскрытие тела Владимира Ильича» (1924) писал, что «внутренняя сонная артерия» (arteria carotis interna), питающая мозг, при самом входе в череп «оказалась настолько затверделой, что стенки ее при поперечном перерезе не спадались, значительно закрывали просвет, а в некоторых местах настолько были пропитаны известью, что пинцетом ударяли по ним, как по кости».

«Что касается сифилиса, то ни патологоанатомическое вскрытие, ни микроскопический анализ взятых на исследование кусочков тканей никаких специфических для этого заболевания изменений не обнаружили. Не было ни характерных гуммозных образований в мозгу, в мышцах или внутренних органах, не было и типичных изменений крупных сосудов с поражением преимущественно средней оболочки. Конечно, было бы крайне важным исследование дуги аорты, которая при сифилисе поражается в первую очередь. Но, по всей видимости, патологоанатомы были настолько уверены в диагнозе распространенного атеросклероза, что сочли лишним проводить такого рода исследования», – отметил Николай Александрович.

По словам Лопухина, существует по крайней мере три протокола вскрытия тела Ленина.

«Написанные от руки под диктовку, они несут многочисленные следы правок, поисков наиболее правильных формулировок, испещрены перечеркнутыми абзацами, вставками и т. д. Видно, что особую трудность доставило сочинение итогового документа, в котором на трех страницах убористого текста изложена история болезни, этапы лечения и причина смерти Ленина. Здесь есть все – и оправдания лечебных действий врачей, в большинстве своем (если учесть истинный диагноз) сомнительных и даже неверных, и выдвинутые на первый план якобы успехи предпринятого лечения», – утверждает ученый.

В архивных папках сохранились фотографии и подробное описание мозга Ленина, в котором вмятины, рубцы, полости заняли всю его левую половину. Сохранились стекла с окрашенными срезами тканей: мозга, аорты, сосудов, почек, печени. Вес разрушенного мозга без мозговой оболочки составил 1340 граммов. При этом левое полушарие потеряло не менее трети своей массы, правое же пострадало незначительно. Вскоре после смерти Владимира Ильича была создана лаборатория по изучению мозга Ленина, а на ее базе – Научно-исследовательский институт мозга Академии медицинских наук СССР.

Прощание, бальзамирование и эвакуация в Тюмень

На время прощания гроб решили разместить в Колонном зале Дома Союзов с последующим захоронением на Красной площади. Утром 23 января тело Ленина, одетое в полувоенный френч, уложили в гроб, в 9:30 вынесли из дома и понесли на станцию Герасимово в четырех километрах от Горок. Мороз стоял -35 градусов. Гроб поместили в вагон специального траурного поезда, который доставил его на Павелецкий вокзал. Все это время процессию сопровождали толпы народа, от вокзала до Дома Союзов гроб несли на руках.

В течение пяти дней с вечера 23 января к телу «вождя русской революции» тянулись нескончаемые очереди из желающих проститься с ним – всего около 500 тысяч человек, включая рабочих, крестьян, соратников по партии, иностранные делегации. 25 января Президиум ЦИК принял решение сохранить гроб с телом Ленина в склепе у Кремлевской стены среди братских могил борцов Октябрьской революции. На Красной площади срочно начали рыть котлован, и уже к 27 января соорудили первый, деревянный Мавзолей по проекту архитектора Алексея Щусева. Снаружи и внутри его задрапировали красной и черной материей. В тот же день гроб с телом вынесли из Колонного зала и понесли на Красную площадь, непосредственно в склеп его внесли Сталин, Молотов, Калинин и Дзержинский.

Тогда же появилась идея сохранить тело Ленина нетленным с помощью бальзамирования как символ международного коммунистического движения. Первым такое предложение 28 января сделал Леонид Борисович Красин – в то время нарком внешней торговли. Только через 56 дней после смерти Владимира Ильича было принято окончательное решение о сохранении его тела – перед учеными поставили задачу забальзамировать труп таким образом, чтобы он мог сохраниться в прежнем виде на десятилетия, причем необходимо было скрыть уже наступившие следы разложения.

Супругу Ленина Надежду Константиновну Крупскую и семью революционера от решений по дальнейшей судьбе тела отстранили. Семья была настроена против сохранения трупа. На девятый день после смерти мужа Крупская писала: «Большая у меня просьба к вам – не давайте своей печали по Ильичу уходить во внешнее почитание его личности. Не устраивайте ему памятников, дворцов его имени, пышных торжеств в его память и т. д. – всему этому он придавал при жизни так мало значения, так тяготился всем этим».

В конце марта 1924 года началась работа по бальзамированию останков В.И. Ленина, над «рецептом» трудились биохимик, будущий директор Лаборатории при Мавзолее Борис Ильич Збарский и анатом Владимир Петрович Воробьев. Четыре месяца ученые работали не покладая рук и сумели не только сохранить, но и вернуть «нормальный» вид телу. Был создан специальный стеклянный саркофаг, в котором оно должно было храниться при определенной температуре и влажности.

26 июля 1924 года все было готово для приема высокой комиссии, в ее состав вошли Дзержинский, Молотов, Ворошилов, Красин, Енукидзе и другие руководители, Сталина в Москве не было. Результат превзошел все ожидания: секретарь ЦИК СССР Авель Енукидзе выступил с большой речью о подвиге советских ученых и политическом значении сохранения тела Ленина. Ученых попросили подробно описать все этапы проведенной работы и передать это описание в Институт В.И. Ленина, а также составить «популярное описание метода» и опубликовать статьи, в том числе и на иностранных языках.

Воробьеву присвоили звание заслуженного профессора и наградили премией в размере 40 тысяч червонцев, Збарскому выдали 30 тысяч, их помощникам – по 10 тысяч. По словам самого Воробьева, заслугой его и Збарского было применение метода патологоанатома Николая Федотовича Мельникова-Разведенкова «не к отдельным органам, как это ранее практиковалось, а к целому человеческому телу, чего еще никто нигде не пробовал делать».

1 августа 1924 года Мавзолей Ленина был открыт для посещения, а в 1930 году он стал каменным и обрел свой современный вид. На время строительства Ленина перенесли в Кремль и поместили в стеклянную ванну с бальзамирующей жидкостью, однако на этом «путешествия» не закончились. В июле 1941 года по март 1945-го, пока сохранялась угроза бомбежек Москвы, тело Владимира Ильича находилось в Тюмени.

Решение об эвакуации было подписано Сталиным в ночь со 2 на 3 июля, и уже в пять часов утра Збарского попросили подготовить все необходимое к вечернему отъезду. В тот же день был изготовлен гроб из чинары, его стенки пропитали парафином, пазы по краям гроба для герметизации заполнили вазелином. К четырем часам вечера тело уложили в гроб, который, в свою очередь, поместили в прочный ящик. На Казанском вокзале уже ждал специальный поезд с вагоном-холодильником, двумя вагонами для охраны, вагоном-салоном и двумя грузовыми салонами для оборудования и химических реактивов. Трое суток секретный поезд добирался до – на тот момент – маленького сибирского городка. 7 июля ценный груз прибыл в Тюмень, и самым подходящим зданием для его размещения оказался сельхозтехникум в центре города. Его срочно отремонтировали, наладили электрическое отопление, и там же разместилась вся команда Збарского.

Тело Владимира Ильича провело военные годы в стеклянной ванне, заполненной бальзамирующим раствором. В конце марта победного 1945 года оно вернулось в столицу, и 16 сентября Мавзолей снова открылся.