Заведующий отделом тематических программ МТРК «Мир» Владимир Самборский: «Бывшие курсанты моего дедушки утверждали, что они обязаны ему жизнью»
Почти каждая семья в бывшем СССР хранит память о дедах и прадедах, которые приблизили Победу в Великой Отечественной войне. Проект «Наша память сердца» собрал истории о родных и близких сотрудников Межгосударственной телерадиокомпании «Мир» — фронтовиках и работниках тыла. Подполковник Владимир Васильевич Самборский — родной дедушка заведующего отделом тематических программ МТРК «Мир» Владимира Самборского.
«Мой дедушка подполковник Владимир Васильевич Самборский прошел войну с первого до последнего дня. У него была очень важная миссия: он был преподавателем пехотного училища и обучал своих курсантов не только фортификации, но и выживанию в условиях боевых действий. Этим он сохранил множество жизней, о чем не раз с благодарностью говорили его бывшие курсанты, ветераны Великой Отечественной войны».
Владимир Васильевич Самборский родился 9 марта 1920 года в селе Ивановка Алешкинского уезда Таврической губернии (сейчас — село Ивановка Голопристанского района Херсонской области).О происхождении рода Самборских рассказал сын Владимира Васильевича, папа нашего коллеги Геннадий Владимирович Самборский, подполковник в запасе.
«Дед был лихим красавцем. Он нес такую же службу, как Верещагин»
Село Ивановка на берегу Ягорлыцкого залива Черного моря образовали выходцы из Курской области, которые туда переселились при императоре Александре I. Это были преимущественно государственные крестьяне, которые разводили овец и пытались возделывать местные степные земли.
«Отец папы, мой дедушка Василий Тимофеевич Самборский был вахмистром Отдельного корпуса пограничной стражи (ОКПС) императорской армии Российской империи, – говорит Геннадий Владимирович. — Многие смотрели фильм «Белое солнце пустыни». Мой дедушка выполнял те же функции, что и герой этого фильма Верещагин: нес контрольно-охранную службу для предотвращения провоза контрабандных грузов и тайного пересечения морской границы. За ним была закреплена территория между Кинбурнской и Тендровской косой, и он был там «Верещагиным», т.е. смотрящим за морской и сухопутной приграничной территорией. Он жил в селе Ивановка, и там до сих пор хранят добрую память о нем. Сельчане продолжают ухаживать за его могилой и очень уважают нашего славного предка».
Внешность вахмистр Самборский имел лихую и геройскую, очень напоминал собой Чапаева: имел такие же красивые черные усы, удалой и строгий взгляд, пышную шевелюру. Он был очень популярен у женской половины родного села и близлежащих населенных пунктов. Семейное предание сохранило такую подробность. На эту территорию еще при императоре Александре I приехало несколько помещиков из Германии. Их пригласили, чтобы они здесь жили, создавали поместья, помогали осваивать территорию, занимались земледелием.
В начале XX века в Ивановке жил потомок этих германских переселенцев, обрусевший помещик Василий Иванович Рейман. Он привез себе из Германии жену-баронессу — молодую, красивую. Но эта баронесса увидела бравого вахмистра Самборского и сбежала к нему. Какое-то время она жила у него в доме в Ивановке, но потом Рейман все же приехал и забрал ее в усадьбу.
«Женился мой дед чуть позже, — продолжает Геннадий Владимирович. — Его жену, мою бабушку звали Александра Павловна Самборская. Она была высокая, видная женщина, и строгая — в селе ее уважали и побаивались. Как рассказывала мне моя мама, бабушка Александра была невероятной чистюлей. У нее в доме нигде не было ни пылинки. Все было выметено, вымыто, подкрашено. Вот такими были родители моего папы».
«Курсанты отца шли прямиком на фронт»
В 1938 году, после окончания девяти классов школы Владимир Васильевич Самборский поступил в Одесское пехотное училище, которое окончил в 1940 году с отличием. В те годы отличников направляли преподавать в другие училища. И Владимира Васильевича направили преподавателем тактики и физической подготовки во Второе Бердичевское военно-пехотное училище.
Когда в 1941 году началась Великая Отечественная война, их училище эвакуировали сначала в Ташкент, затем в Оренбург, а в начале 1942 года – в город Актюбинск Казахстанской ССР (сейчас это город Актобе, Республика Казахстан). Все их военно-пехотное училище – 900 человек курсантов и преподавателей – разместили в помещении школы №6 в центре города. Жили они там первое время в очень стесненных условиях, не хватало ни еды, ни тепла: весна 1942 года – очень тяжелый период. В тот момент в городе и области было размещено более 28 тысяч эвакуированных и 24 тысячи спецпереселенцев.
Первые выпускники военно-пехотного училища получили свое боевое крещение под Сталинградом. Широко известно имя советского писателя Юрия Бондарева и его роман «Горячий снег» о Сталинградской битве. Но мало кто знает, что Юрий Бондарев окончил именно это училище. И преподавателем тактики у него был Владимир Васильевич Самборский.
Это училище окончил в июне 1943 года и писатель Аркадий Стругацкий, который выучился на наводчика 82-миллиметрового миномета. Но он так и не попал на фронт, поскольку поступил в военный институт иностранных языков. Бердичевское пехотное находилось в Актюбинске до 1944 года. Оно готовило средний командный состав для пехотных и минометных частей. Один поток составлял от 2 до 2,5 тысяч человек. За время войны оно подготовило четыре потока, то есть чуть меньше 10 тыс. человек.
В Актюбинске Владимир Васильевич Самборский женился. Его первую жену звали Клавдия Самборская, в семье родились сын Анатолий и дочь Наталья. Позже, когда после войны Владимир Васильевич Самборский вышел в отставку и перевез семью в свое родное село Ивановка, его жена не захотела там жить. Да и в их семейной жизни случился кризис. Она забрала детей и вернулась в Актюбинск.
Дети Владимира Васильевича от первого брака и сейчас живут в Актобе. Анатолий рассказывал, что кое-кто из бывших курсантов его отца, окончивших Бердичевское пехотное, встречались ему среди ветеранов, которые выходили на празднование 9 мая с орденами и медалями во всю грудь. Если им случалось узнать, что он – сын их преподавателя тактики, то они выражали свое глубокое уважение и признательность его отцу. Говорили, что во многом именно Владимиру Васильевичу они обязаны тем, что остались живы. Поскольку он учил своих курсантов не только воевать, но и выживать в условиях боевых действий. И эта наука спасла от смерти многих.
В 1944 году пехотное училище вернули обратно на Украину, в город Белая Церковь. А в начале 1945 года это училище было расформировано, потому что война шла к своему завершению, и необходимость в таком большом количестве подготовленного личного состава отпала. Владимира Васильевича перевели в Киевскую военно-медицинскую академию, а затем, после окончания войны он был направлен для прохождения службы в Германию, город Магдебург.
Владимир Васильевич Самборский был награжден медалями «За боевые заслуги», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» и медалью «30 лет Советской Армии и Флота».
В Германии Владимир Васильевич служил до 1947 года. А потом его отозвали назад, в СССР. Когда он ехал обратно, где-то на территории Украины, недалеко от города Здолбунов, их железнодорожный состав был подорван бандеровцами, которые после войны еще несколько лет устраивали различные диверсии. Владимир Васильевич был ранен, получил тяжелую контузию, долго лечился, прошел через пять госпиталей. Но, в конце концов, в 1953 году был вынужден уволиться из армии по состоянию здоровья в звании майора.
Нужно было начать новую жизнь. И Владимир Васильевич поступил в Херсонскую школу строительных десятников. Десятники в то время были фактически прорабами — это был средний руководящий состав на стройках. Они распределяли работу, следили за ее выполнением, вели учет выполненной работы, а также отвечали за расчеты с рабочими. Владимир Васильевичя окончил училище и работал в соседнем селе на строительном участке. Там-то он и встретил свою будущую жену, с которой прожил всю жизнь.
«Мама не успела эвакуироваться и оказалась в оккупации»
«Село, в котором всю жизнь прожила моя мама, Елена Павловна Самборская, сейчас называется Садовое, – рассказывает Геннадий Владимирович Самборский. — А тогда оно называлось поселок Циммервальд — в честь швейцарского местечка, в котором 1915 году прошла международная конференция левых рабочих движений. Вокруг этого поселка образовались совхозы. Тот, в котором работали родители моей мамы, назывался «Каракульэкспорт». Дело в том, что на этой территории примерно до середины 1950 годов находилась самая большая в Европе пустыня Алешковские пески: там были степи, пески и ничего не росло. Там выращивали специальную породу тонкорунных каракульных овец».
Это уже потом в 1952 году Сталин утвердил проект мелиорации этой территории. И тогда прорыли Северокрымский канал и создали Каховскую оросительную систему с использованием днепровской воды. После этого на этих землях были разбиты сады, виноградники, стали выращивать самые разные виды сельхозпродукции.
«А до войны поселок, в котором родилась моя мама Елена Павловна, стоял посреди сухой степи, — продолжает Геннадий Владимирович Самборский. — В 1941 году ее отец ушел на фронт, а совхоз, в котором работала мама, попытались эвакуировать. Но, поскольку они вместе с бабушкой и другими односельчанами шли пешком и при этом перегоняли огромные совхозные стада коров, овец и лошадей, они смогли только дойти до Мелитополя. Потом их нагнали наступающие фашистские войска.
Мама с бабушкой были вынуждены вернуться в свое село, и до освобождения Украины в 1944 году жили в оккупации. В качестве оккупационных войск там находились румыны и венгры. Как это ни странно, мама во время оккупации училась в школе, которую окончила уже после войны, в 1946 году».
После этого Елена Павловна поступила в Днепропетровский медицинский институт. Однако в послевоенные годы в некоторых районах Советского Союза были большие проблемы с продовольствием, неурожай и голод. Поэтому ее папа, бывший фронтовик, приехал и забрал дочку из Днепропетровска в село, где было проще выжить. Позже она окончила заочно Херсонский педагогический институт по специальности учитель украинского языка.
В конце 1940 годов она уже преподавала в Садовской средней школе, и вышла замуж за завхоза этой школы Николая Алексеевича Подпалого. В 1950 году у нее родился сын Николай. Однако семейная жизнь у них не задалась, и к моменту, когда в село приехал работать Владимир Васильевич Самборский, она была уже разведена.
«Я знал, что папа — самый лучший мужчина нашего села. Во всем!»
«Мои родители встретились, познакомились, поженились, и в 1958 году родился я, — рассказывает Геннадий Владимирович. — А затем мой младший брат Евгений. То есть, вместе со старшим Николаем, сыном мамы от первого брака, нас в семье было трое. Родители остались жить в селе Садовое, построили очень хороший дом».
Дом этот настолько тщательно выстроен, что ему пошел уже седьмой десяток, а в нем ни разу не менялись ни полы, ни стены, ни окна, ни двери. Владимир Васильевич настолько тщательно подходил к выбору и подготовке материалов, был настолько пунктуален абсолютно во всем, что дом выстроен на века.
«Вообще мой папа был очень последовательный и строгий человек, — говорит Геннадий Владимирович. — Он любил порядок абсолютно во всем, даже мелочах. И был очень требователен к себе. Он ни разу не вышел на улицу в не отглаженных брюках или не начищенной обуви!
Помню, он оденется во все чистое и отглаженное, почистит обувь. А перед тем, как выйти из дома, встает перед зеркалом и специальной щеточкой расчешет волосы. Затем обязательно немножко побрызгает на себя одеколоном и наденет шляпу. Отец никогда не держал руки карманах и всегда шел с высоко поднятой головой. Но взгляд был ниже, на уровне горизонта, как бывает у военных. Мама очень гордилась, что она его жена, что он выбрал именно ее».
«Понимаете, он не мог быть вторым, — продолжает Геннадий Владимирович. — Он был только первым во всем. Мы, сыновья, видели, что наш папа — это лучший мужчина нашего села: в работе, поведении, разговорах — во всем! Отец внушал такое отношение к жизни и нам, причем не словами, а своим поведением. Нас три брата, и все трое окончили школу с медалями! И во всех школьных делах я всегда был первым, и училище окончил с отличием, и в работе старался быть лучшим. Потому что при таком отце ты можешь быть только первым, только лучшим. А если нет, то нечего этим делом заниматься — найди себе что-нибудь другое. Мы никогда об этом с отцом не говорили, мы просто знали, что по-другому быть не должно. И своим детям, мне кажется, мы внушили ту же мысль».
«Преподавал НВП так, что получил звание подполковника»
Когда в 1971 году в средних школах по всему Советскому Союзу был введен предмет «Начальная военная подготовка», Владимир Васильевич оставил работу, которой он занимался до того, и стал руководителем начальной военной подготовки в родном селе. Причем его сразу же хотели назначить в районный отдел народного образования – заниматься этим вопросом на уровне РОНО. Но он сказал: нет, из села никуда не уеду. И скоро создал такой кабинет начальной военной подготовки в сельской школе, что туда возили экскурсии из всех школ нашего района. Мало того, он сумел построить в селе 50-метровый стрелковый тир.
«На всех районных и областных соревнованиях по начальной военной подготовке команда НВП нашей школы занимала первые места, — говорит Геннадий Владимирович. — А в 1974 году мы заняли третье место на республиканских соревнованиях в Киеве! То есть преподавание НВП в нашей сельской школе было на невероятной высоте! Кроме того, папа отвечал за празднование 9 мая в нашем селе. Все, что проходило, — линейки, праздничные концерты, построение, парад — все это организовывал мой папа. И его заслуги на поприще НВП и патриотического воспитания школьников были признаны на самом верху. Министром обороны тогда был Андрей Антонович Гречко. В порядке исключения он подписал приказ о присвоении моему отцу, который уже много лет был в запасе, очередного воинского звания подполковник. Папа был очень горд и счастлив!»
Владимир Васильевич Самборский работал военруком до 1987 года. Когда ему исполнилось 67 лет, он ушел из школы. «В те годы уже сказывались последствия контузии, — говорит Геннадий Владимирович. — Но я думаю, что дело не в этом. Просто он не признавал второго места. Он почувствовал, что по своему физическому состоянию больше не может быть лучшим в своем деле. А вторым быть не захотел, поэтому и ушел. До сих пор со всех своих фотопортретов он смотрит таким, каким мы его запомнили — красивым, мужественным, лучшим!»