«Экзамен для меня – всегда праздник, профессор» – говорил герой известного советского фильма, и этот юмор хорошо понятен каждому, кто был студентом – прогуливал пары, влюблялся в преподавателей, отвечал на сотню каверзных вопросов, зубрил ответы в ночь перед сдачей самого сложного предмета, мучительно писал диплом и – с легкостью или трудом – успешно защищал его.
Более насыщенными воспоминаниями о студенческой жизни, как правило, делятся иногородние – те, кто жил бок о бок со своими одногруппниками, пользовался их конспектами лекций, спал на соседней кровати, ел из одной посуды. «МИР 24» решил узнать, как устроен быт московских студентов и с этой целью побывал в гостях у «физиков» и «лириков» – в общежитиях МГТУ имени Баумана и ГИТИСа.
Бауманское братство
Два шестнадцатиэтажных здания в Госпитальном переулке неприметными не назовешь – они хорошо видны издалека, по утрам отсюда по дороге к метро спешат студенты. Каждый этаж поделен на 14 блоков, в блоке – по две комнаты – «А» (в ней проживают два человека) и «Б» (с большей площадью, рассчитана на трех человек). На каждом этаже есть кухня, в подвале общежития – прачечная. Туалет и ванна есть во многих, но не во всех комнатах (на некоторых этажах санузел один на этаж). Проходим в корпус, где живут студенты факультета «Специальное машиностроение» (их соседи напротив – «Энергомашиностроение»). Пока едем в лифте, приветливая комендант Нина Васильевна рассказывает, что многих ребят селят в комнаты по географическому признаку – такой принцип используется в очень немногих вузах Москвы.
Девушки – редкое явление в «бауманке», но первая, кого мы встречаем в коридоре – третьекурсница Маша Дмитриева. Она всячески проявляет дружелюбность и приветливость – предлагает чай, благодарит за то, что разулись при входе. На кровати – плюшевые мишки, на стенах – фотографии родственников и еще не убранная новогодняя мишура, красные розы в вазе, зеркало во весь рост. Во всем этом чувствуется чисто девичья атмосфера.
«Если бы мне предложили перевестись в другой вуз, я бы не перешла, мне все нравится», – говорит с улыбкой Маша. – В общежитии ребята из совершенно разных городов, очень интересно общаться. У нас есть понятие бауманское братство, подразумевающее общие идеи, цели, идеологию. Когда въехали в общагу, парни помогали нам клеить обои в комнате. Я чувствую поддержку ребят со старших курсов, поэтому мне и хочется продолжать тут быть».
Мы говорим с Машей о легендах и мифах университета и она тут же, не задумываясь, перечисляет несколько ритуальных примет, приносящих удачу во время сессии.
«На втором курсе бауманцы много чертят от руки, – говорит девушка. – Считается, что удачу может принести мякушек хлеба – им нужно почистить чертеж. А в период сессии, в 12 часов ночи мы протягиваем зачетки в открытые окна и кричим «Халява, ловись». Однажды я так сделала в зачетную сессию и получила тройку. С тех пор в ночь перед экзаменом предпочитаю просто пораньше лечь спать. Моя соседка из Уфы – круглая отличница – посыпает зачетку сахаром и кладет в холодильник».
В общежитии «бауманки» жизнь кипит не только в период сессии. Периодически здесь проводятся конкурсы – кулинарный и на лучшую комнату. По правилам первого студенты каждого этажа получают определенный набор продуктов, готовят из него несколько блюд и ждут оценки экспертной комиссии. Маша вспоминает, как однажды они приготовили фаршированный картофель по-башкирски и долго думали, как его представить жюри. В итоге девушка решила говорить на выдуманном языке – никто ничего не понял, многие решили, что этот язык – башкирский. Так и победили.
«Как студентке мне очень нравится этот конкурс, потому что продуктов выделяется больше, чем мы готовим», – смеется девушка.
В конкурсе на лучшую комнату оценивается, прежде всего, чистота. Студенческий совет решил таким образом стимулировать студентов на наведение порядка – одни ограничиваются переклеиванием обоев, другие делают полноценный ремонт.
Иркутяне Сергей и Антон, победившие в прошлом году в конкурсе на лучшую комнату, говорят, что он смотивировал их сделать полноценный ремонт. Поддерживать чистоту в комнатах ребята стремятся, поскольку раз в месяц здесь проводятся санитарные проверки – за порядком следят очень серьезно. За грязь в комнатах могут оштрафовать или выселить за МКАД, в другое общежитие.
«В той общаге есть места, где проседает пол и в целом условия значительно хуже нашей», – уверяет Антон.
Ребята рассказывают, что суеверные «бауманцы» не ходят во время сессию через парадную лестницу главного здания, не смотрят во время сессии в зачетку, но сами они к этим приметам относятся скептически, ведь они никак не помогут, если в голове нет знаний.
Перемещаемся в другую комнату, к первокурснику Мише и третьекурснику Васе. Первое, что замечаешь – спальную зону, условно отделенную от рабочей.
«Когда я поступал, то думал, что машины – это интересно, а колеса – весело», – смеется Вася. Он выглядит значительно взрослее своего соседа Миши – возможно, потому что до обучения успел отслужить. Вася изучает колесные машины спецназначения, но мечтает о «гусеницах» – сожалеет, что танковая рота не определила выбор изучаемого направления. На его рабочем столе почетное место занимает модель танка 172, которую он вот-вот доклеит. В университете ему нравится в том числе потому, что в нем можно честно учиться – о взятках преподавателям Вася слышал только от друзей из других вузов. «Мы – лучший технический вуз страны», – говорит он так гордо, что любые вопросы о взятках кажутся неуместными.
«У нас так говорят: сдал термет – можешь влюбиться, сдал сопромат – можешь жениться», – выдает Вася.
- Тебе еще рано, хоть ты и в армии отслужил, – парирует Нина Васильевна. Все дружно смеются. Вот оно, бауманское братство.
Братство театра и кино
Чтобы будущим артистам театра и кино было комфортно постигать азы профессии, требуется пять этажей, на каждом из которых – 24 комнаты. Добро пожаловать в общежитие ведущего театрального вуза страны – РАТИ ГИТИС.
«Они упахиваются от и до, занятия заканчиваются в 11 вечера. Жалуются мне, что жизни не видят. Поесть им некогда. Как-то раз открываю дверь в комнату, а они на полу спят влежку – так сильно устают. А вообще у нас очень весело жить, ведь это артисты! Баян вот, к сожалению, на каникулы уехал, а так знаете, как он обычно заливает!», – говорит комендант Надежда Каргина, и это именно то, что ожидаешь услышать от самого терпеливого зрителя начинающих Ахеджаковых и Виторганов (оба актера окончили ГИТИС).
В одной из комнат нас встречает Женя Аксенов – улыбчивый растрепанный паренек из города Ряжка Рязанской области. Он уверенно заявляет, что после окончания ГИТИСа останется в Москве, чтобы играть в театре и сниматься в кино. «Вот усы даже отрастил для роли», – гордо указывает он себе под нос.
На кровати Жени предыдущие «бородинцы» (так называют студентов мастерской Бородина) написали по-латински «Быстрее, выше, сильнее». По наследству от них досталась еще и огромная дыра в стене – Женя ловко замаскировал ее, повесив карту мира. Ребята стучали девушкам в соседнюю комнату с такой силой, что пробили стену.
«Когда я сюда заехал, здесь дико воняло сигаретами, а на потолке висел презерватив – до сих пор остался кусочек, смотрите, – Женя указывает наверх. – Было еще кресло и барная стойка. Все тусовки общаги проходили в этой комнате».
Дальше Женя спешит показать еще одну надпись – под матрасом второго яруса двухэтажного кровати – и выразительно ее зачитывает: «Скажи мне, твои духи, с которыми ты все время общаешься, они думают обо мне?».
«Когда мы находили все это, нам стало не по себе – у нас ведь больная фантазия, накручиваем себя стократно. Но в прошлом году мы поменяли мебель, и как-то все стало спокойненько», – продолжает Женя.
Пока общежитие приобретает мистический ореол, Женя усиливает это ощущение историей об особых ритуалах, приносящих удачу в период сессии – на примере преподавателя по зарубежной литературе. Юноша говорит так громко и убедительно, что невозможно не поверить.
«Она сказала: возьмите в библиотеке «Илиаду» Гомера и ни в коем случае не открывайте ее. Ходите и гладьте ее, а на следующей неделе я приду и буду проверять, кто на сколько нагладил и и поставлю баллы. Мы всю неделю ходили и как дураки гладили «Илиаду». В итоге она каким-то образом выясняла, кто только что взял в библиотеке книжку, а кто – давно».
Встреча с Женей завершается увлекательной историей о футболке, при помощи которой он предотвратил в ГИТИСе пожар. Во время сдачи зачета по музыкальной грамоте в аудиторию вбежал преподаватель с криком «Горим!». Женя стал бегать и искать огнетушитель, не смог его найти и, недолго думая, стянул с себя майку и затушил ею пламя. Теперь она героически висит, как победный трофей, на самом видном месте – над его кроватью.
Перемещаемся в комнату второкурсника с режиссерского факультета, который приехал в Москву из Монголии. Над кроватью – флаг страны, рядом с ним висит моринхур – национальный инструмент, по звуку напоминающий виолончель. Шкаф для одежды украшают черно-белые портреты Чехова, Моргана Фримэна и Тома Хэнкса. Ендоншарав Энхват говорит, что на родине он играл в театре, потом решил попробовать режиссерскую профессию, но спектакль получился неудачным – понял, что требуются новые знания. После обучения планирует вернуться в Монголию, поскольку в России «достаточно режиссеров». Показывает свои фотографии верхом на карликовой лошади посреди моногольских степей. На вопрос о том, какое произведение хочет поставить, затрудняется ответить, но говорит, что это будет что-то «внусненькое, интересненькое и новенькое».
Студенческую примету Ендоншарав решает показать в действии: сразу видно – будущий режиссер. Он кидает распечатку на пол и садится на нее. Тут же поясняет: «Это мне здесь объяснили, в Монголии такой приметы нет. Считается, что если режиссер уронил пьесу, она из его головы вылетает. Обязательно надо так сделать».
Уехавшие на каникулы студенты оставляют свои комнаты открытыми – здесь их не принято замыкать. Если заглянуть в любую, можно увидеть какую-нибудь звезду – Хабенского или, если повезет, Мэрилин Монро – практически в каждой комнате висит плакат с изображением кумира. За 6 тысяч рублей вуз предоставляет комнаты квартирного типа со своим санузлом, за 680 рублей в месяц – обычные. В общежитии есть три репетиционных зала, столярная мастерская, библиотека, компьютерный класс. Большинство из них сейчас пустуют – из общежития не уехали лишь те, кто у кого остались «хвосты».
В коридоре слышна музыка – ребята рвут глотки, хором поют песню «А я хочу перемирия». Особо активные забрались на импровизированную сцену – подоконник. Нетрудно догадаться, что учатся они на эстрадном факультете, а отмечают окончание сессии. Мальчиков и девочек – в противовес «бауманке» – примерно одинаково.
«Раз, два, три! Патитикам, па!» – толпа протягивает руки в центр, образуя круг, после чего разрывает его – так обычно делают в пионерских лагерях, чтобы сплотить детей из одного отряда.
«У нас есть степ, такая дисциплина. Наш педагог, когда показывает, как отбивать ритм, озвучивает это. Так и появилось это «патитикам, па», – поясняют ребята и добавляют, что в своей закрытой группе «В контакте» они бережно коллекционируют «фишки» и «шляпы» из учебного процесса.
Вопрос о том, кем видят себя после окончания ГИТИСа, приводит их в уныние, поэтому решают отшутиться, называя себя в будущем «скитальцами в поисках работы» и «неженатыми мужчинами». Оно и верно: если театр начинается с вешалки, то общежитие – с веселых тусовок. Потом еще будут скучать и ностальгировать по этому славному времени.
Подробнее в сюжете: Школьные годы
