Передовые технологии и внимание к деталям: как проходят рабочие будни российских таможенников

Федеральная таможенная служба России отмечает 30-летие. С праздником таможенников поздравил президент Владимир Путин. Глава государства отметил, что сегодня ФТС совершенствует методы работы, осваивает передовые технологии и стремится сделать службу по-настоящему современной государственной структурой. О рабочих буднях российской таможни узнал корреспондент «МИР 24» Максим Красоткин.

Водитель этой фуры не любит светиться перед телекамерами. Но на таможенном посту он почти звезда – живет тут около недели. В его грузовике нашли контрабанду – почти четыре тысячи пачек сигарет. Партия средняя, говорят таможенники. Но осмотр еще не закончен: в грузовике много потайных мест.

Новые правила выезда детей за границу

Адвокат разъяснила права родителей

«Они были тщательно замаскированы, имелся баул, замотанный пленкой и термоукладкой, что затрудняло просвечивание снимков ДК», – рассказал заместитель начальника мобильного отряда Челябинской таможни Владимир Компанеец.

ДК – это досмотровый комплекс, большой рентген, которым проверяют фуры. Информацию о контрабанде из Казахстана таможенникам передали пограничники. Им показалось странным, что один отсек машины рентген не просвечивает. Оказалось, что он был экранирован металлом, а часть товара замотана в личные вещи, но нарушителя решили не брать сразу на границе.

По данным таможенного управления, каждая десятая машина пытается ввезти запрещенный товар.

«Также мы выявляли незаконное перемещение культурных ценностей. Ввозились старинные статуэтки, монеты. Кроме того, традиционно – это нелегальное перемещение алкоголя и табачных изделий», – добавил заместитель начальника Челябинской таможни Станислав Васев.

Контрабандисты часто используют такую схему: к перевозимому грузу подкладывают запрещенку и говорят, что ее ждет получатель. Но афера вскрывается сразу после изучения документов.

Только с начала года таможня на российско-казахстанской границе проверила больше 1700 грузовиков. А ущерб, который мог бы понести российский бюджет, оценивается почти в 116 миллионов рублей.