Заслуженный мастер спорта СССР и заслуженный тренер России по хоккею Вячеслав Фетисов отмечает юбилей – ему исполнилось 60 лет. За его плечами – блестящая спортивная карьера. Сегодня трудно представить хоккей без него. Телеканал «МИР 24» решил узнать, почему Вячеслав Александрович однажды выбрал именно этот вид спорта и стал играть за ЦСКА.
За вашими плечами – победы на многочисленных турнирах, и представить хоккей без вас решительно невозможно. Могло ли так случиться, что ваша жизнь сложилась бы не по хоккейному сценарию?
— Я верю в судьбу. Был выбор, конечно. Но, кажется, это осознанное решение, когда нам было по 15-16 лет, мы видели интерес колоссальный. Это повернуло мое сознание. Я еще и в футбол достаточно неплохо играл. И тогда это было модно, и я получал удовольствие. И понял, чтобы находиться в такой атмосфере и играть на больших стадионах, нужно полностью сфокусироваться на результате. Да, бросил футбол, сфокусировался на хоккее и поставил перед собой амбициозные задачи и цели.
Почему выбор пал именно на хоккейную школу ЦСКА?
— В нашем дворе появились энтузиасты, те, кто любил хоккей. Это такой прототип Ночной лиги того времени. Они нас организовали, мы ходили по стройкам, искали брошенные доски, чтобы построить хоккейную коробку. И у нас появился парень в майке «Динамо» с большой буквой «Д» на груди, который всех завораживал. И мне тоже захотелось такую. Я собрался, поехал и нашел вывеску с надписью «Детская спортивная школа по хоккею», пришел туда. Меня спросили, сколько мне лет, и ответили, что десятилетних не берут. Посоветовали поехать в ЦСКА. Нашел их, постучался, захожу и, как сейчас помню, Александр Николаевич Виноградов – первый чемпион мира, был директором школы. Он спросил также, сколько мне лет. Я прибавил себе один год, а он в ответ: «Мы таких старых не берем». Соврал себе во вред, расстроился, выхожу и вижу огромный плакат с надписью «Ты записался в ЦСКА?», а внизу была приписка, что 1 сентября будет добор в детскую школу. Появился у меня еще один шанс.
В назначенный день я выхожу из метро «Аэропорт» и уткнулся сразу в очередь длиной километра в два. Тяжело было выстоять столько на ногах, и тогда я тоже не попал. Ну а третий мой заход, когда тренер готовил команду к «Золотой шайбе», и задержался. Тогда меня позвали на тренировку. Мне вручили форму. Мне несказанно повезло - система дала мне три шанса попасть в эту замечательную школу.
Какие у вас остались воспоминания о легендарном тренере Анатолии Тарасове?
— Анатолий Владимирович сыграл определяющую роль в моей жизни. Именно он дал мне понять, насколько велик тот ЦСКА и насколько нужно стараться, чтобы попасть в состав и быть ассоциированным с этим великим брендом. С другой стороны, он, когда были совсем сложные ситуации, когда нас хотели продать как рабов в НХЛ, он подставил плечо, когда многие отвернулись, напутствовал нас. Это человек, который появлялся в моей жизни не так много раз, но именно в те моменты, когда он был наиболее необходим.
Вы упомянули отъезд в НХЛ. А как так получилось? По поводу рабов…
— Все просто. С середины 80-х страна стала продавать футболистов, хоккеисты тоже ездили, но не в НХЛ сначала, а в Японию, Европу. Забирали контракты у них и платили по тысяче долларов в месяц. То есть на них зарабатывали. Мы видели все несчастье этих ребят, видели, как величайшие футболисты красили заборы у соседей, чтобы подработать. Конечно, в такую ситуацию я попасть точно не хотел. Я не согласился, сказал, что я не собираюсь, мне и здесь хорошо. Конечно, системе не нравилось, что кто-то противится. У меня был вариант убежать, как многие и сделали, но я не мог себе этого позволить. Тем более капитан сборной страны.
Я благодарен своим болельщикам за все те годы, которые они меня поддерживали. Боролся. Боролся до конца и в итоге получил первое официальное разрешение уехать играть в НХЛ. Ситуация была непростая – я практически попал под пресс серьезной машины в то время, которая не предполагала никаких компромиссов. Но выстоял.
Насколько сложно вам, как хоккеисту полностью советского устройства, было адаптироваться в НХЛ?
— Незакончившаяся холодная война дала серьезный отпечаток, плюс команда была самой последней по итогам прошлого сезона, и ты понимаешь, что обстановка была не очень дружелюбной. Это было непростое время, сложное. Один с женой, мы только приехали… И пресса давила. Но через какое-то время мы начали понимать друг друга, они поняли, что мы не те, как о нас говорили, а нормальные люди. И у меня огромное количество друзей там. В итоге удалось и авторитет завоевать, и признание, и результат.
За океаном вы провели много лет, устроили жизнь. Почему решили вернуться на родину?
— Да, девять лет играл, четыре года тренировал, успел полюбить эту профессию. Так произошло, что сначала я получил предложение возглавить сборную России на Олимпиаде 2002 года в Солт-Лейк-Сити, одновременно стать генеральным менеджером, в разговоре с президентом поступило это предложение. А потом, на встрече с олимпийцами, поступило предложение возглавить Госкомспорт России, как он в то время назывался. Конечно, для меня это было неожиданно, но я не мог отказать Владимиру Владимировичу Путину и принял приглашение, даже не понимая, в какую непростую историю я попаду, насколько все было в плачевном состоянии. Начал создавать команду, строить систему, и думаю, что удалось это сделать.
Чтобы вы пожелали себе на день рождения?
— Я счастлив, что отец жив. Я каждый раз при общении с отцом ощущаю себя ребенком, с другой стороны, и я даю правильные советы, предостерегаю от чего-то. Конечно, хотел бы, чтобы дочь была счастлива. Мне повезло, что со мной уже 36 лет моя жена – человек, который прошел со мной и огонь, и воду, и медные трубы, всегда рядом. С возрастом ценю очень радость общения и понимаю, что это очень важно. Это самый большой подарок, если в семье и у друзей будет все хорошо.
Читайте также:
Подробнее в сюжете: Большое интервью
