Вагоны метро и электричек. Подземные переходы и улицы. Почти ежедневно мы сталкиваемся с теми, кто просит деньги у прохожих. На что подают охотнее всего? Кто из просящих действительно нуждается? И сколько можно так заработать?
Центр города. Несмотря на дождь, Гена уже на «рабочем» месте.
- Давно тут «работаете»?
- Да уже несколько лет…
- А что социальные службы? Они ж должны помогать…
- Ну, так, немножко помогают… А на пенсию не прожить – двести десять рублей (белорусских – прим. ред.) всего (105 $ – прим.ред.).
По словам Гены, родных у него нет. И нет ноги – говорит, потерял на войне.
- Четыре года Афгана и Чечня! Вот в Чечне мне ногу и того… У меня два ордена Красной Звезды!
Подтвердить, что он – жертва локальных войн и жизненных обстоятельств, Гена не может. Как со стороны невозможно утверждать обратное. Но факт остается фактом: со своей историей мужчина подпадает под один из самых распространенных типов профессиональных попрошаек.
«Инвалиды войны»
Легенда: получил увечья во время боевых действий в Афганистане или Чечне.
«Беременные» женщины и «мадонны» с младенцами
Легенда: бросил муж; выгнали с ребёнком из дома; сложная жизненная ситуация.
«Ограбленные»
Легенда: украли кошелёк, не могу купить билет до дома.
«Подайте Христа ради!»
Легенда: любая история, прикрытая именем Бога. При себе имеют большое количество иконок и через слово упоминают Всевышнего.
«Зоозащитники»
Легенда: срочно нужны деньги на приют/корм для животных.
«Родители больных детей»
Легенда: срочно нужны средства на лечение/операцию за границей.
С представителями последней группы пришлось столкнуться Евгении Богдановской-Иванцовой. У женщины есть дочь Саша, которая родилась с диагнозом ДЦП. Ребёнку необходимо регулярно проходить курсы реабилитации за границей, но стоит это немалых денег. Таких средств у семьи нет, поэтому деньги Евгения собирала через благотворительные фонды.
«Мамы таких детей, когда ведут сборы, – они обращаются в фонды, а не стоят в переходах», – говорит она.
Однажды раздался звонок – звонила подруга. Она рассказала, что в одном из подземных переходов только что видела девушку, которая собирает деньги на лечение ребёнка. На плакате просящей была фотография …маленькой Саши.
«Я помчалась туда. По дороге вызвала милицию. Но на месте мы никого не обнаружили. Когда вышли из перехода, увидели попрошайку на остановке общественного транспорта. В милиции она рыдала – мол, думала, что действительно собирает деньги на благое дело. Кстати, всё, что удавалось выпросить у людей, она якобы отдавала какой-то женщине», – рассказывает женщина.
Оказалось, что средства на лечение чужого ребёнка женщина собирает уже полгода. По словам мошенницы, дневная «выручка» составляла от пятнадцати до шестидесяти евро.
«Во мне все бунтовало. Мне хотелось вцепиться в неё и сказать: «Что ты делаешь?! Мы же все под Богом ходим! Как ты спишь ночью?! Ты же знаешь, что ты эти деньги никогда не передашь этому ребенку!», – вспоминает Евгения.
Женя подсчитала: за полгода в карман к мошенникам ушло порядка 20 тысяч евро. А вскоре и вовсе начался самый настоящий детектив – звонки с угрозами.
«Говорили, что если я буду дальше писать заявления в милицию, то меня быстро найдут – знают, где я живу, и «смотри, чтобы не было все печально»...Мне было очень страшно», – рассказывает она.
Привлечь мошенников к ответу не удалось. Как показывает практика, довести подобные дела до суда очень сложно.
«Это так называемая латентная – скрытая – преступность. По доказыванию тяжелая. Но шанс есть, если имеется видеозапись с камер, видеорегистраторов, мобильных телефонов. Если запись велась открыто, то она может стать источником доказательства правонарушения. Если снимали скрыто, то источником доказательства она вряд ли будет, но поможет найти свидетелей противоправных действий», – объясняет адвокат Галина Комаровская.
«Возможно рассматривать такие действия как мошенничество, если сбор средств ведётся под благовидным предлогом – например, на нужды церкви, на помощь больному ребенку, которого в действительности не существует либо существует, но деньги ему не предназначены. Человек таким образом вводит в заблуждение людей, которые готовы жертвовать. И тогда этот человек будет уже нести ответственность в соответствии с Уголовным кодексом Республики Беларусь за мошенничество», – говорит начальник Управления профилактики МВД Беларуси Олег Каразей.
Зачастую просящий – лишь звено в длинной схеме. И раскрутить эту цепочку до самого конца непросто еще и по той причине, что сам факт просьбы милостыни не является административным правонарушением.
«Другое дело, если речь идёт о назойливом приставании, когда человек не просто просит скромно деньги, а пристаёт к гражданам. Тут уже стоит вопрос об ответственности по ст. 17.1 Кодекса Республики Беларусь об административных правонарушениях – т.е. мелкое хулиганство», – поясняет Олег Каразей.
Факты
Попрошайничество как социальное явление существует во многих странах мира. Но есть и ответственность за подобные действия. Так, в Литве власти Вильнюса запретили не только просить милостыню, но и подавать ее. Штраф – до 580 евро. В Чехии для получения подаяний нельзя использовать детей, изображать из себя калек и тяжелобольных. В Мадриде попрошаек на улицах и вблизи супермаркетов штрафуют на сумму до 750 евро. Между тем в Австрии Верховный суд признал попрошайничество одним из гражданских прав и отменил целый ряд связанных с этим запретов.
Попрошайки – хорошие психологи и умело играют на чувствах прохожих. И потому всегда найдутся те, кто подаст. А подают люди охотно.
«Люди либо жалеют попрошаек, либо, как говорил еще Сократ, подают милостыню потому, что боятся сами оказаться в такой же ситуации – боятся стать нищими. Или тешат собственное «я»: есть сейчас такое очень расхожее банальное выражение «плюс в карму», – говорит психолог Татьяна Киселева.
Те, кто строит свой бизнес на чужой беде, не испытывают жалости. А это значит, что человек, который действительно нуждается, скорее всего, останется без поддержки.
В подземном переходе вблизи крупного минского рынка всегда многолюдно. И часто здесь видят пожилого мужчину, который тихо стоит в углу.
- Вы давно тут стоите?
- Давно. С семи утра. Деньги на лекарства нужны. Мне двести рублей надо (100 $ – прим. ред.).
- А что за лекарства? Какой у вас диагноз?
Вмешивается проходящая мимо женщина:
- Да не слушайте вы его! У него один диагноз – попрошайка!
Женщина уходит. Мы продолжаем разговор. Иван Петрович рассказал, что ему уже восемьдесят. Живёт один – жена умерла 13 лет назад. Пенсия у него – 280 рублей (140 $ – прим. ред.).
- Сколько удаётся за день собрать?
- Ой, копейки… Понимаете, мне ж не на хлеб надо… Мне на лекарство. А люди ж, наверное, думают, что я на водку собираю (грустно усмехается).
К прохожим Иван Петрович не взывает. И, по его словам, большинство чаще пройдет мимо, чем подаст.
- Когда-то я был человеком… Я начальником связи области работал. Тридцать лет в одной организации.
- Неужели организация вам не помогает?
- А они всё по закону – один раз в год только помощь от них…
Иван Петрович не солгал – на сайте организации действительно размещена его фотография. А еще в разговоре выяснилось, что на его имя в банке открыт благотворительный счет. И он – действующий.
Кто-то подаст. Кто-то пройдет мимо. Но если есть желание помочь ближнему, то делать это стоит адресно. Только в этом случае есть гарантия, что деньги не осядут в карманах посторонних людей, и финансовую помощь получат те, кто в этом действительно нуждается.
Подробнее в сюжете: Мировой сюжет
