Остров Котлин расположен в восточной части Балтийского моря, там, где Нева впадает в Финский залив. С 1323 года по нему проходила граница между Новгородской республикой и Швецией, в 1617 году по Столбовскому мирному договору он отошел шведской короне.
Когда Петр Первый выбил шведов из акватории Невы и основал будущую столицу – Санкт-Петербург, остро встал вопрос о ее защите. После замеров глубин выяснилось, что Финский залив в районе острова Котлин неглубокий, и корабли могут пройти лишь по очень узкому коридору – фарватеру. Император понял – если его контролировать, столица будет в безопасности. Было решено рядом с островом построить крепость. Макет из Воронежа прислал лично Петр Первый. Работы начались зимой 1704 года. Технология была максимально проста: в воду вбивали деревянные сваи – ряжи, пространство между ними заполняли камнями, сверху насыпали слой земли и на этом искусственном острове строили укрепления. Крепость назвали сначала Кроншлосс («Коронный ключ»), затем переименовали в Кроншлот («Коронный замок»). 18 мая 1704 года в присутствии императора Кроншлот освятил новгородский митрополит Иов. Эта дата и считается днем основания Кронштадта.
Задумка Петра полностью осуществилась. За все 315 лет существования Кронштадт никто не брал. Хотя в XVIII веке несколько попыток предпринимали шведы, в XIX веке – французы и англичане, в XX веке – немцы. Но в историю он попал не только как морской форпост России на Балтике.
«Кронштадт со времен Петра Первого становится инновационным центром, потому что флот: военно-морской, торговый – это один из фокусов, в которых собираются инновации», – объясняет историк Кирилл Назаренко.
Первое кругосветное путешествие
26 июля 1803 года именно из Кронштадта впервые в истории России парусные шлюпы «Нева» и «Надежда» под командованием Юрия Лиснянского и Ивана Крузенштерна отправились в кругосветное плавание.
«В эпоху Просвещения ведущие европейские страны осознают значимость научного престижа для поддержания славы страны, для поддержания престижа, – рассказывает историк. – Англичане и французы начинают заполнять карту мира названиями на своем языке, в России это сознание тоже приходит, и поэтому Александр Первый – молодой амбициозный император – тоже посылает Крузенштерна и Лисянского в кругосветное путешествие».
Перед экспедицией было поставлено три задачи: доставка на Дальний Восток товаров Российско-американской компании, установление торговых связей с Китаем и дипломатических – с Японией. Это был пример государственно-частного партнерства. В походе участвовали офицеры и матросы военно-морского флота, дипломаты и сотрудники Российско-американской компании. Экипаж «Надежды» – 70 человек, «Невы» – 52 . Из-за того что трюмы были забиты товаром (мехами, фарфором, стеклом), места для провианта оставалось мало. Основу питания составляли сухари и солонина. С цингой боролись квашеной капустой и клюквенным соком. Для разнообразия рациона на борту были куры, свиньи и корова с теленком. Общий бюджет экспедиции составил 700 000 рублей, больше миллиарда в пересчете на сегодня.
Места для команды тоже было немного: Иван Крузенштерн ютился в каюте площадью шесть квадратных метров, скромно жили Юрий Лисянский и командированный императором будущий посол в Японии Николай Резанов. Из Кронштадта по Балтийскому морю корабли взяли курс на Копенгаген, затем через Ла-Манш направились в Атлантический океан, оттуда через мыс Горн в Тихий. Затем с заходом в Русскую Америку и на Камчатку вдоль Японских островов прошли в Индийский океан и, обогнув Африку – домой.
«Две главные задачи – доставка грузов и организация торговли были решены, но задача установления дипломатических отношений с Японией – решена не была», – констатирует Назаренко.
Япония на тот момент была очень закрытым государством и ни с кем не имела дипломатических отношений. Участники экспедиции потом писали, что японцы их не принимали около шести месяцев. Делегации выделили на берегу небольшой клочок земли, за пределы которого нельзя было выходить. А командам кораблей запрещалось не только ступать на берег, но и даже купаться в море. Через полгода Николаю Резанову доставили грамоту от императора Кокаку с требованием немедленно покинуть территориальные воды Японии. Русским и впредь запрещалось заходить в японские порты.
Летом 1806 года «Нева» и «Надежда» вернулись в Кронштадт. Экипажи встречал лично император Александр Первый. Офицеров повысили в звании, матросов отправили по домам и каждому выделили пенсию. С похода Лиснянского и Крузенштерна началась эпоха российских кругосветных путешествий. За следующие 50 лет было еще 30 экспедиций, и все корабли благополучно возвратились домой.
Первая операция на сердце
Кронштадтский военно-морской госпиталь был основан по приказу Петра Первого в 1717 году. И именно здесь впервые в России в 1839 году профессор Владимир Караваев провел успешную операцию на сердце – пункцию перикарда. Ее делают тем больным, у которых в околосердечной полости скопилась избыточная жидкость. Она мешает нормальному кровообращению и нарушает сердечный ритм.
«В то время не было никаких способов контроля этого, все это основывалось на знании анатомии и на возможностях хирургических рук. Не было ни возможности сделать ультразвук, и рентген-то тогда еще был практически недоступен. Конечно, это был определенный подвиг, что ли, для того времени», – говорит Михаил Гордеев, главный кардиохирург Национального медицинского исследовательского центра имени В.А. Алмазова.
Сегодня пункция перикарда вовсе не считается операцией. Ее должен уметь делать каждый врач, но до этого доходит редко. Ведь теперь есть возможность выявить патологию на ранних этапах и вылечить. А если и доходит – пункцию делают, видя, куда вошла игла.
В Кронштадте Владимир Караваев прослужил недолго. Был направлен в Киев, где сделал еще несколько медицинских открытий, за которые ему благодарны современные врачи. Первым применил наркоз, придумал способ лечения косоглазия и положил начало пластической хирургии лица.
Первый ледокол
Кронштадт – один из немногих в мире городов-островов. Сейчас его соединяет с берегами Финского залива дамба, по которой проложена скоростная магистраль. Путь от Дворцовой площади до центра Кронштадта займет чуть больше часа. А когда-то сюда добирались на лодках, зимой – на санях. В межсезонье, если лед был недостаточно крепким для саней и слишком опасным для судов, попасть на остров Котлин было практически невозможно.
Было три варианта решения проблемы. Первый и самый необычный – сбрасывать с носа корабля огромные гири. Они бы ломали лед и расчищали дорогу. Второй – нагревать нос корабля. Третий предложил инженер-судостроитель Михаил Бритнев. Он срезал носовую часть своего судна на 20 градусов к линии киля. Таким образом оно ложилось на лед и за счет собственной тяжести кололо его, расчищая дорогу.
В начале ноября 1866 года Финский залив покрылся коркой льда и чиновники Морского ведомства решили устроить соревнование между ледоколами. На старт вышли бритневский «Пайлот» и «Опыт», снаряженный гирями. Гонку выиграло судно Михаила Бритнева. «Опыт» застрял во льдах, и «Пайлоту» его даже пришлось спасать.
Известность Михаилу Бритневу принесла холодная зима 1870 года, когда замерзли река Эльба и акватория Гамбургского порта. Судовладельцы несли большие убытки. Тогда немецкие купцы, узнавшие про изобретение Бритнева, приехали в Санкт-Петербург и за 300 рублей выкупили у него чертежи «Пайлота». Позже по ним стали строить суда в Германии, США, Дании и Швеции.
С тех пор прошло больше 150 лет, теперь дорогу во льдах прокладывают атомные ледоколы, но принцип работы остался прежним. Меняется лишь проходимость. «Пайлот» мог расколоть лед толщиной в несколько сантиметров, современные корабли не боятся метровых препятствий.
Изобретение радио
В мае 1895 года в газете «Кронштадтский вестник» (кстати, она выходит до сих пор) было опубликовано сообщение, что преподаватель Минного офицерского класса Морского ведомства Александр Попов успешно передал сигнал на расстояние без проводов. Именно его в России считают изобретателем радио.
7 мая 1985 года на заседании физико-химического общества Петербургского университета Александр Попов продемонстрировал свое изобретение – небольшую деревянную коробку с индикатором, усилителем тока и звонком.
«Через год на заседании русского физико-химического общества в Санкт-Петербургском университете Александр Степанович демонстрирует усовершенствованную модель – вместо звонка было поставлено перо самописца, прибор был соединен с телеграфным аппаратом. Теперь можно было регистрировать поступающие точки и тире, и таким образом была передана первая радиограмма: «Генрих Герц», – рассказывает Александр Левченко, научный сотрудник филиала Центрального военно-морского музея «Кронштадтская крепость».
Впервые на практике такую связь применили в 1900 году, когда броненосец «Генерал-адмирал Апраксин» сел на мель в районе острова Гогланд в Финском заливе. Александр Попов обеспечил беспроводное сообщение корабля со штабом. 84 дня спасательной операции связь работала без перебоев. Ответ на вопрос, кого считать изобретателем радио – русского Повова или итальянца Маркони, в Кронштадте однозначен.
«Попов. Однозначно Александр Степанович! – утверждает Левченко. – Мы в этом даже не сомневаемся ни на минуту, потому что Маркони получил свой патент уже после того, как радиостанции Попова практически работали, уже после того, как публично были продемонстрированы прием и передачи радиограмм».
Дальнейшая научная карьера Александра Попова была посвящена в том числе и увеличению дальности передачи сигнала.
Хлорирование воды
Вода в Кронштадте была в дефиците с самого основания города-крепости до середины ХХ века. Ее либо покупали у водовозов, либо брали из фонтанов. Сюда она попадала по трубам прямо из Финского залива. Ни о какой очистке речи не шло, поэтому часто вспыхивали эпидемии. В 1909 году город охватила холера. На помощь пришли сотрудники чумной лаборатории, которая находилась в форте Император Александр I. Здесь занимались разработкой сыворотки от чумы, сыпного тифа и холеры. Профессор Джезговский впервые в России рискнул использовать токсичный хлор для обеззараживания питьевой воды. Чтобы убить возбудителей инфекций и при этом не нанести вреда человеку, нужно на литр воды добавить примерно 0,5 мг хлора.
«Раствор того же хлора можно подавать прямо путем врезки в трубу, и в этой трубе происходило смешение. Уже смешанная с хлором вода дальше транспортировалась по трубе», – отмечает главный технолог филиала водоснабжения «Водоканала Санкт-Петербурга»Татьяна Портнова. Это было революционное решение, которое помогло спасти миллионы жизней. После Кронштадта такую систему очистки воды ввели в Санкт-Петербурге, а затем и по всей стране.
В Санкт-Петербурге от хлора отказались только через 100 лет, в 2009 году. Вода из Невы поступает на очистные станции, где ее первым делом насыщают озоном. С его помощью жидкость окисляется, что повышает эффективность очистки. В воду добавляют сульфат натрия. Это позволяет избавиться от примесей – они всплывают в виде грязно-белой пены. Второй этап – это фильтрация воды через двухслойные фильтры, которые загружены песком и углем. Уже потом добавляют реагенты и обеззараживают воду с помощью ультрафиолетового излучения. Это можно сравнить с солярием. Ультрафиолет удаляет вирусы, в том числе такие, как чума, холера гепатит А и Б.
Водовозу в Кронштадте поставили памятник – фонтан. А вот профессору Дзжерговскому и его коллегам нет даже мемориальной доски. А ведь, по мнению многих экспертов, хлорирование воды – это одно из самых крупных изобретений в медицине, а точнее, в профилактической гигиене ХХ века.
Когда-то в Кронштадт можно было попасть только по спецпропускам, сейчас сюда может приехать любой турист. Это город не только с героической военной историей, но и с уникальной научной. Здесь только в XIX-XX веках было сделано порядка 300 открытий и изобретений.
Подробнее в сюжете: Мировой сюжет
