Обеспокоенность экологией и климатом провоцирует в обществе новый тип психического расстройства. Это экотревожность. Бессознательное беспокойство за будущее планеты, своих детей и человечество в целом — тренд в психологии последних лет. Почему молодежь стала заложником «зеленого» образа жизни — в разговоре MIR24.TV с психологами.
На телеканале «МИР» по будням в 12:30 смотрите программу «Понять. Простить». Этот уникальный проект позволяет разобраться в себе и распутать клубок проблем, которые кажутся неразрешимыми.
«Вот-вот что-то случится»
Современники живут и общаются с другими людьми в гедонистическом мире потребления, полном осознаваемых рисков — как техногенных, так и связанных с личностными реакциями на угрозы. Поэтому чувство «вот-вот что-то случится» или «все сошли с ума» не является неожиданным или новым.
Экологическая тревожность — один из видов дисфункциональной тревоги, дистресс от неконтролируемого изменения окружающей среды, периодически ощущаемый современным человеком, особенно критично воспринимается при совокупности угроз. Она связана с ощущаемой опасностью природных катаклизмов — экстремальным потеплением, извержением вулканов, землетрясениями, возмущениями в атмосфере, загрязнением атмосферы, воды и почвы и даже падением комет. Одним словом всем, что нередко спровоцировано человеком или поколениями предков.
Фото: Shutterstock/Ilona Kozhevnikova
Андрей Кашкаров
психоаналитик ФГБУ НМИЦ имени В.А. Алмазова Минздрава России, автор книг
«Тем не менее срабатывает инстинкт самосохранения и выживаемости, заботы о потомках и сохранении накопленных активов, поэтому люди адаптируются к угрозам, приспосабливаются. Понимая, что нужно сформировать «защитное отношение», обеспечить безопасное существование, «приняв неизбежность обстоятельств», а не только сетовать на несовершенство мира, людей, и угрозы, на которые они повлиять не могут».
Защиту формируют и передают навыки близким по нескольким важным направлениям. Первое — необходимо признать тревогу за норму. В понимании, что вы не одни и угроза не персонифицирована, — она общая. Следовательно, вместе с ней справиться удобнее. Стоит понимать: отсутствие беспокойства скорее говорит о неадекватности человека, обладающего знаниями об экологических катастрофах, нежели страх человека разумного и адекватного. Страх — нормальная базовая реакция на раздражители, в данном случае на непредсказуемое и неожиданное развитие ситуации, считает Андрей Кашкаров.
Второй «момент»: оставайтесь по возможности спокойными (без паники) и дозируйте, выбирайте качественную информацию о ситуации (в том числе в СМИ), верифицируйте — перепроверяйте ее в нескольких источниках.
«Третье: будьте готовы. Заранее отрепетируйте план действий в подробностях при росте угрозы экологической катастрофы, в частности — куда поедите (или где укроетесь), с кем, как. Соберите «тревожный чемоданчик» с лекарствами первой необходимости и документами, пусть он будет. Осознание готовности повысит вашу уверенность», — продолжает Андрей Кашкаров.
Четвертое. Для успокоения действуйте «малыми шагами» / «здесь и сейчас», заботьтесь о себе, детях, близких, занимайтесь повседневными делами. Пока нет реальной угрозы — не «мечтайте» об апокалипсисе через несколько лет или десятилетий. Посильно заботьтесь об экологии и природе на своем месте, сократите потребление, обеспечивайте чистоту и гигиену, не допускайте загрязнение отходами в местах проживания.
«Экотревожность распространяется все шире как новое клиническое явление, но больничный лист в этой «нозологии» пока не положен, следовательно, такого диагноза пока нет. В будущем возможно экологическая тревожность будет признана соматическим нарушением и определена конкретно как диагноз в действующей МКБ-10. Но пока «падать раньше выстрела» и эмоционально накручивать себя невидимой опасностью не стоит, чтобы сберечь гармоничное состояние собственной психики и не заражать паникой остальных», — подытожил Андрей Кашкаров.
Лучше всего с возможными угрозами в области экологии справляются те, кто подготовлен (для кого развитие ситуации предсказуемо), и те, кому банально «все равно». Разумная отстраненность от восприятия опасности, иначе — сниженная восприимчивость в совокупности с другими рекомендациями (выше) — пойдет на пользу.
«Что я могу сделать сегодня?»
Марина Калюжная
учредитель клиник, врач психиатр-нарколог
«Как врач-психиатр хочу обратить внимание на стремительный рост пациентов с симптомами «экологической тревожности». Это не мода и не преувеличение, а закономерная психологическая реакция на реальную глобальную угрозу. В отличие от обычной тревоги, имеющей конкретный источник, экотревога диффузна и направлена на будущее, которое кажется неопределенным и пугающим. Симптомы варьируются от навязчивого потребления негативных новостей до панических атак при мысли о климатических изменениях, чувства вины за свой экослед и даже экзистенциального отчаяния: «какой смысл что-то делать, если уже поздно?»
Особенно уязвимы молодые люди, чье мировоззрение формируется в эпоху климатического кризиса. Ключевая сложность в том, что источник тревоги — объективно существующая проблема. Поэтому классические попытки успокоить здесь не работает.
Задача специалиста — не убедить человека, что опасности нет, а помочь трансформировать парализующий ужас в осмысленные действия. Необходимо работать с когнитивными искажениями (например, катастрофизацией), учить отличать зону своего контроля от глобальных процессов, которые человек не может изменить в одиночку.
«Важно сместить фокус с тревоги о будущем на ценности настоящего. Что я могу сделать сегодня? Сортировка мусора, осознанное потребление, волонтерство — даже небольшие действия возвращают чувство субъективного контроля, которое разрушает тревога», — уточняет Марина Калюжная.
Не менее важна «экологическая скорбь» — признание и проговаривание законной печали по утрачиваемой природе.
«Главный вывод: экотревога — не патология, а здоровая реакция нездоровой ситуации. Наша задача помочь пациенту прожить ее, не позволяя ей парализовать его жизнь, а направить эту энергию в русло личной и коллективной осознанности», — резюмировала Марина Калюжная.
