Игорь Додон: Пандемия показала, кто есть кто в сфере международного сотрудничества. ЭКСКЛЮЗИВ

Чего ждать гражданам Молдовы от предстоящих президентских выборов? Как пандемия коронавируса сказалась на экономике страны? Какова эффективность СНГ? На эти и другие вопросы президент Молдовы Игорь Додон ответил в эксклюзивном интервью телеканалу «МИР».

Радик Батыршин: 1 ноября этого года в Молдове президентские выборы. И вы снова будете в них участвовать. Почему?

Игорь Додон: Да, мы посоветовались с командой, вместе спросили людей и приняли принципиальное решение, важное решение, чтобы баллотироваться на второй срок. Знаете, на каком-то этапе, честно, я думал, идти – не идти. Но в рамках нашей команды, когда обсуждали, они говорят: «Игорь Николаевич, вы себе не принадлежите. У вас самый высокий рейтинг в Молдове, самые большие шансы выиграть президентские выборы». Поэтому это решение команды, мы вместе приняли решение идти вперед. Конечно, я готов к этой борьбе. Я считаю, что за эти четыре года было сделано очень много, очень много внутри страны. Кстати, я лично побывал в более 600 населенных пунктах, за всю историю современной Молдовы президенты столько по стране не ездили. Что такое 600 населенных пунктов? У нас всего около 900 примэрий в Республике Молдова. То есть в двух третях я лично побывал.

Удалось очень многое сделать во внешней политике. Мы добились возвращения стратегического партнерства с Россией на всех уровнях. Удалось справиться с олигархическим режимом внутри страны. Мы с вами говорили об этом в прошлом году. Благодаря нашим усилиям и действиям президента несколько олигархов бежали из страны. Мы начали восстанавливать нашу экономику и нашу страну. Поэтому, я считаю, что было сделано очень много, но также запущено очень много процессов, которые нужно обязательно довести до логического завершения. Поэтому мы идем на эти выборы с четкой программой, мы не идем против кого-то.

Есть несколько принципиальных моментов, концептуальных, что касается социально-экономической ситуации в Республике Молдова, где мы предлагаем решения. Мы будем проводить дальше взвешенную внешнюю политику, мы не будем играть в геополитические игры. Мы не будем дружить с кем-то против кого-то. Мы не намерены дружить с Западом против России, как это делали несколько правительств и другие президенты до моего мандата. Поэтому исходя из этих четких, ясных позиций, мы уверенно идем, и я думаю, что у нас хорошие шансы – все опросы показывают, что мы победим на этих президентских выборах.

Плюс есть еще одна очень важная задача, которую мы ставим перед собой. Я считаю, что это самое важное, самый важный момент, что касается будущего Молдовы. Это, конечно, реинтеграция страны, решение приднестровской проблемы. Я не хочу быть слишком оптимистичным для того, чтобы не спугнуть кого-то или эти процессы, но я считаю, что за три с половиной-четыре года мы наладили хороший диалог с руководством Приднестровья. У меня было восемь встреч один на один с лидером Приднестровья, чего не было у других президентов до меня. С 2003 года все было заморожено. Я считаю, что у нас хорошие шансы договориться. Очень надеюсь, что следующие три-четыре года будут периодом, когда мы реально будем начинать процесс по реинтеграции страны, по решению приднестровской проблемы. Я думаю, что ради этой задачи, даже если отставить все остальное в сторону, стоит рискнуть и стоит побороться. Потому что, я считаю, если нам удастся решить приднестровскую проблему, Молдова будет намного сильнее, укрепится наша государственность, и у нашей страны будет будущее.

- Господин президент, это голосование, как, впрочем, и это интервью, пройдет в условиях пандемии. Как сделать его безопасным?

Игорь Додон: Есть опыт уже других стран, как они проводили выборы во время пандемии. К сожалению, пандемия есть, мы должны понимать, что с этой пандемией нам придется жить, надеемся, что не слишком долго. Появляются вакцины – и в России, и в других странах. Поэтому из-за пандемии отменять или переносить выборы, мы думаем, что не стоит. Во всяком случае, мы, руководство страны, с этой инициативой не выйдем. Нужно, чтобы были предприняты дополнительные меры в связи с ситуацией с пандемией. Мы видели, как на очень хорошем уровне прошли такие выборы в Российской Федерации и как это прошло в других странах. Мы берем этот опыт на вооружение и, конечно, будем делать все возможное, чтобы обезопасить здоровье граждан, которые примут решение участвовать в этих выборах.

- Страны СНГ выступили совместно против COVID-19. Кто из союзников по Содружеству сегодня помогает Молдове?

Игорь Додон: У нас есть эффективный диалог со всеми главами государств СНГ, периодически обмениваемся информацией, как идет борьба с COVID-19, какой опыт и так далее. Конечно, больше всего нам помогала в течение этого периода Российская Федерация. Это было и в марте, сразу после того, как, к сожалению, появился этот коронавирус в Республике Молдова. Когда нам помогли транспортными средствами, чтобы доставить из Китая сюда гуманитарную партию помощи, что нам нужно было срочно, и мы не могли найти решение. Были и другие конкретные случаи помощи со стороны Российской Федерации. Поэтому мы очень благодарны нашим друзьям, братьям из СНГ и, в частности, из Российской Федерации, которые в эти трудные моменты нам помогали.

Я думаю, что мы все понимаем, что пандемия очень многое поменяла. Поменяла в умах людей, но и поменяла во всем, что касается международного сотрудничества. На первом этапе, в первые два-три месяца, мы четко увидели, кто есть кто. Мы все вспомнили хорошую русскую пословицу: «Старый друг лучше новых двух». И мы увидели, что некоторые партнеры, западные, к примеру, к которым мы обращались, просто на том этапе им было не до нас. Я понимаю это, не хочу ни в коем случае никого обижать. Они нам потом помогали, но на первом этапе у них были большие проблемы. Вы помните, они друг у друга перехватывали самолеты с масками, с медикаментами и так далее. Но Российская Федерация, когда мы обратились, сразу нам помогла. Так же поступили наши друзья из Китая. КНР тоже сразу помогла. Поэтому, я думаю, что пандемия внесла очень серьезные коррективы во все, что касается двусторонних дружеских отношений. Потому что все поняли, кто есть кто и кто может помочь в трудную минуту, и кто сразу. Всем было тяжело, Российской Федерации тоже было тяжело, но она приняла решение помогать медикаментами и приняла решение по выделению кредита в 200 миллионов евро для помощи экономике Республике Молдова.

- Как говорится в другой русской поговорке, друг познается в беде.

Игорь Додон: Да.

- В Москве закончились испытания вакцины «Спутник V», они вышли на финальную стадию. Вы сказали, что готовы сделать себе прививку первым в Молдове. Вы не боитесь?

Игорь Додон: А чего бояться? Во-первых, я доверяю нашей медицине. Я скажу «нашей», потому что когда-то, не так давно, у нас была общая страна. Медицина, которая сейчас есть и в России, и в Молдове (кстати, в Молдове создавали медицину после Великой Отечественной войны – был десант медиков из Санкт-Петербурга, которые создавали Молдавский медицинский университет, который сейчас один из лучших в регионе), – это наша медицина, совместная, это наши ученые, которые все это создавали. Поэтому, конечно, я им доверяю. И я доверяю российской вакцине. Я очень надеюсь, что пройдут все эти официальные этапы, которые нужно, чтобы прошли, чтобы мы смогли получить эту вакцину в Республике Молдова. У нас не будет обязательной вакцинации, но каждый желающий должен иметь возможность получить эту вакцину.

Я уже обращался к руководству Российской Федерации для того, чтобы получить первую партию как можно быстрее – 50, 100, 150 тысяч вакцин для тех, кто находится в первой линии. У нас около 43 тысяч медицинских работников, несколько десятков тысяч – других госслужащих. Конечно, им нужно в первую дать возможность, чтобы они вакцинировались, чтобы избежать того сложного этапа, который мы сейчас проходим. А насчет вакцинации для меня, конечно, если я буду в ближайшее время в Российской Федерации, я с удовольствием и без боязни готов испытать ее на себе. Если нет, то при получении здесь вакцины, конечно, я буду готов одним из первых ее на себе испытать.

- То есть побочных эффектов вы не боитесь?

Игорь Додон: Нет, не боюсь. Я думаю, что, напротив, нужно показать гражданам Республики Молдова, что нечего бояться, на своем примере, если кто-то думает, что это рискованно, пусть первое лицо сначала рискнет. А я не думаю, что это риск, но если кто-то так думает – чтобы дать пример другим гражданам. Мы все понимаем, что без вакцины мы от этой пандемии не избавимся. Чем быстрее будет доступна такая вакцина, тем быстрее мы пройдем через этот сложный этап, сложный период.

- Как этот вирус повлиял на экономику Молдовы? И как власть помогает простым людям?

Игорь Додон: У нас за второй квартал этого года существенное падение ВВП, минус 14%, в целом за первое полугодие минус 7%. Мы понимаем, что в целом по 2020 году мы выйдем, по нашим расчетам, на минус 4-5%. Это очень много, потому что как минимум с 2008 года, последние 10-12 лет у нас падения экономики в Молдове не было. Поэтому это непросто для молдавской экономики. Более того, кроме пандемии у нас беспрецедентная засуха. В сельском хозяйстве практически 60% посевов зерновых первой группы были уничтожены и около 50% – второй группы. Нам приходится с этим справляться.

Несмотря на все это, мы выполняем все социальные обязательства государства: зарплаты, пенсии и так далее. Мы не урезали инвестиции. Мы в этом году впервые вложили огромные средства, инвестиции в инфраструктуру, в дороги в Республике Молдова. Мы нашли средства дополнительно помогать пенсионерам. Около миллиарда лей мы выделили в этом году пенсионерам для того, чтобы они получили дополнительную помощь. И нашли возможность помогать бизнесу – покрывать процентные ставки по кредитам и так далее. Исходя из наших возможностей, которые есть в Республике Молдова, все наши партнеры и зарубежные эксперты говорят, что мы сделали очень много, исходя из очень тяжелого 2020 года. Но мы смотрим с оптимизмом вперед. Я думаю, что этот год мы закончим, справимся со всеми этими вызовами и в следующем году уже выйдем на рост.

- Хотел бы вернуться к теме, которую вы затронули, отвечая на первый вопрос. Интерпол отказался объявить самого богатого человека Молдовы Владимира Плахотнюка в международный розыск. Кому это выгодно?

Игорь Додон: Я думаю, что в первую очередь это выгодно Плахотнюку, потому что, понятно, он, наверное, не хочет, чтобы его привезли в Молдову. С другой стороны, задаю себе вопрос, а почему Соединенные Штаты его там прикрывают? Говорят, что юридические процедуры. У нас хорошие отношения с Соединенными Штатами, и очень надеемся, что все юридические процедуры мы проведем быстро, для того чтобы все-таки мы добились, чтобы справедливость восторжествовала. Потому что, скажем честно, о том, что этот человек нарушил законодательство, говорило и руководство Госдепа Соединенных Штатов. Поэтому мы работаем в этом направлении, прокуратура работает, я думаю, что доведет это дело до конца.

- Нет ли у вас опасения, что эти выборы дадут Плахотнюку шанс снова взять власть в Молдове в свои руки?

Игорь Додон: Я думаю, что этот этап прошел. И шансов у олигархов взять вновь власть в Республике Молдова практически нет. Они попытались сейчас скупать в парламенте депутатов, чтобы создать какой-то блокирующий пакет. У них это не получилось. Они попытались скидывать правительство, отправить в отставку нынешнее правительство и договориться с правыми партиями проевропейскими, прозападными. У них не хватило голосов. Поэтому, я думаю, что с учетом настроения в обществе и тех процессов, которые мы запустили, я имею в виду прокуратуру, юридические процедуры и так далее, шансов, чтобы олигархи взяли опять власть в Республике Молдова в свои руки, практически нет. Но мы понимаем, что они хотят реванша, мы понимаем, что они будут бороться за это, и мы очень внимательно следим за всеми процессами. И расслабляться не будем.

- В Беларуси после выборов президента неспокойно. Как вы оцениваете эти события?

Игорь Додон: Я не раз за последние месяц-полтора говорил несколько вещей. Первое, Молдова не будет вмешиваться во внутренние дела дружественного государства (а для нас Беларусь – это дружественное государство) и давать оценку каким-то действиям государственных структур, либо процессам демократическим, которые там происходят, я думаю, ни одному государству не стоит. Потому что это внутренние дела любой страны.

Но в то же время я отмечал и хочу еще раз отметить, что по сравнению с другими странами постсоветского пространства нынешнее руководство Беларуси смогло сохранить все, что было хорошего во времена Советского Союза, и приумножить. Я не раз был в Беларуси, я видел их дороги, видел их экономику, видел, что они сделали и как они сохранили сельское хозяйство. Я был на серьезных предприятиях промышленности, таких как Тракторный завод, автобусы, МАЗы и так далее. То, что руководству Беларуси, Александру Григорьевичу удалось это сохранить, создать очень солидный экономический потенциал у Беларуси, я думаю, что это очень дорогого стоит.

В Молдове независимость с начала 1990-х годов, как у всех постсоветских республик. Я бы хотел, чтобы у нас были такие руководители, которые смогли бы все это сохранить. Потому что в Молдове что сделали? Мы уничтожили полностью сельское хозяйство, под диктовку западных экспертов провели приватизацию земли и разделили всю землю Республики Молдова на участки по 0,6, либо один гектар и раздали всем. Сейчас пытаемся как-то все это консолидировать, уничтожили сельское хозяйство. Потом провели боновую приватизацию, как во многих странах бывшего СССР, и на основании боновой приватизации (ваучеры, помните?) разрушили полностью промышленный потенциал. Мы через это проходили все в Республике Молдова. На фоне этого из Молдовы уехала треть населения. Треть населения по сравнению с тем, что у нас было, когда мы вышли из Советского Союза, миллион граждан, они уехали из страны, потому что не видели здесь будущего. У нас потенциал сейчас ВВП на 20% ниже, чем тогда, когда мы вышли из Советского Союза. Мы эти 29-30 лет в экономическом, социальном плане, конечно, потеряли, это нужно признать. Беларусь их не потеряла, она приумножила. Поэтому с этой точки зрения (без политики, без того, что происходит там, это выбор белорусского народа), с точки зрения экономики и социалки, я могу честно сказать, то, что происходит в Беларуси, я бы хотел, чтобы у нас было то же самое в Молдове. Я знаю, что очень многие граждане Республики Молдова белой завистью завидуют экономике, социалке в Беларуси.

- Если уж мы заговорили об истории, исторический вопрос: 2021 год для всех стран Содружества – юбилейный. 30 лет со дня образования СНГ. Каким вы запомнили 1991 год, год создания СНГ?

Игорь Додон: Я был в 10 классе, и серьезных политических воспоминаний у меня, конечно, нет. Я закончил школу и ушел из села в университет в 1992 году. Но я так понимаю, что это было очень важное событие. Почему? Потому что Советский Союз развалился. Я не буду сейчас давать оценки положительные или отрицательные. Было очень много хорошего в Советском Союзе, это нужно признать. Было много вещей, которые, наверное, привели к тому, что это все разрушилось. Но после разрушения Советского Союза все бывшие или большинство бывших республик Советского Союза нуждались в каком-то механизме – как бы держаться дальше рядом. И не только в экономике и социалке, потому что было подписано очень много соглашений двухсторонних, многосторонних и так далее, но и в политическом смысле. Потому что в любом случае мы, бывшие республики Советского Союза, для Запада, для других стран чужие. А здесь мы свои. Мы друг друга понимаем, мы общаемся. У нас та же специфика.

Когда мы держимся вместе, в рамках СНГ, в рамках других интеграционных проектов, мы сильнее в переговорных позициях с теми же западными странами. Что такое Молдова – три с половиной миллиона граждан – в переговорах с Европейским Союзом, например? Или с ВТО? Мы в ВТО вошли в конце 1990-х. И что такое СНГ. Если бы все эти переговоры вели большой структурой, сотни миллионов населения, с большим экономическим потенциалом, конечно, мы могли бы добиться других результатов и конкретно для нашей маленькой страны. Поэтому, я считаю, что это было правильное решение на том этапе, и нужно сделать все возможное, чтобы вдохнуть новую жизнь в интеграционный механизм, который был создан в начале 1990-х годов.

- Если вдохнуть новую жизнь, то как вы видите плюсы и минусы СНГ сегодня?

Игорь Додон: Я думаю, плюсы в том, что мы держимся вместе, и это хорошо, правильно. Минусы в том, что есть очень много соглашений, которые не действуют и не работают – в экономическом плане, в миграционном, в энергетическом плане. Есть очень много многосторонних соглашений, даже в свободной торговле, которые сейчас не действуют в полном объеме в рамках СНГ, потому что появились другие интеграционные проекты, процессы. Был Таможенный союз, сейчас ЕАЭС, в котором, кстати, мы стали наблюдателями. Мы первая страна, которая стала наблюдателем Евразийского экономического союза. Это правильно. Вот эти другие интеграционные процессы, там у них другие правила. И в то же время эти же страны являются странами-членами СНГ. Свободная торговля, которая была в рамках СНГ, конечно, уже регулируется и ограничивается и другими нормами других проектов интеграционных в рамках СНГ.

Нужно этот вопрос как-то решить, чтобы была гармонизация. Я как экономист понимаю, как это можно сделать, и понимаю, что это непросто. Конечно, в идеале было бы, чтобы все страны СНГ в каком-то обозримом будущем стали наблюдателями на первом этапе ЕАЭС для того, чтобы начали применяться к ним если не те же нормы, то хотя бы они стремились к этому – к тем стандартам, которые есть сейчас в ЕАЭС. Там очень серьезная подвижка идет и по торговле, и по энергетике, и по миграционным процессам, и по торговле услугами. Я знаю, потому что я участвую на всех заседаниях глав ЕАЭС, и мы все это обсуждаем. Я думаю, в этом направлении нужно двигаться.

- В следующем году, в августе, Молдова будет отмечать 30-летие Декларации о независимости. Как по-вашему, господин президент, что значит этот документ сегодня?

Игорь Додон: Знаете, мы все очень порадовались, и я был, я уже говорил, в школе, что мы получили независимость нашей страны. Я думаю, что все страны, все народы очень стремились к этому, чтобы их народ, их страна стала независимой. Потому что в мире тысячи народов, но стран или народов, у которых есть своя страна, – пара сотен, не больше. Поэтому, конечно, для нас это было большим достижением. Как мы воспользовались этой независимостью в течение этих 30 лет? Каждая страна воспользовалась по-разному. Я уже говорил о примере Беларуси. Мы понимаем пример России, которая тоже прошла через разные этапы в течение всех этих 29-30 лет. Мы тоже прошли через очень сложный этап. Про экономику я уже говорил. У нас разделение страны, у нас братоубийственная война на Днестре, мы еще не решили приднестровскую проблему. Куча нерешенных проблем. Поэтому, конечно, нужно двигаться вперед, нужно делать все возможное, чтобы укреплять государственность нашей страны.

Я уже говорил, что если мы не решим приднестровскую проблему, если мы не объединим страну, от чего страдает вся страна, есть риски потери государственности. Я думаю, что самое большое достижение этих 29-30 лет – то, что Молдова сохранилась как государство. Потому что в начале 1990-х было очень много и в руководстве, бывшем руководстве страны, таких «доброжелателей», которые хотели просто уничтожить эту страну и присоединить к Румынии. То, что за 29 лет нам удалось отстоять государственность, укрепить государственность и двигаться дальше, думаю, это большое достижение. Мы понимаем, что нам нужно делать в ближайшее время. Мы понимаем, каково должно быть будущее нашей страны. Я уже говорил – 30% населения у нас уехало. Это депопуляция. Мы понимаем, кстати, и это пандемия показала, что очень много людей возвращается домой. Потому что, когда тяжело, все хотят быть дома.

Мы понимаем, что у нас огромный потенциал двигаться дальше, у нас огромный внутренний потенциал. Мы понимаем, как мы это можем сделать. Я вам хочу сказать, что Молдова маленькая страна, это не большая Россия. С инвестициями в несколько сотен миллионов долларов в год за три-четыре года Молдова изменится полностью. В этом году мы вложили деньги в дороги, практически вся страна строится. Если продолжать такими темпами еще четыре-пять лет, будет уже другая страна. Это можно сделать очень быстро, за несколько лет. Быстрее, чем в других странах, где большая экономика, большое население, большие территории. Мы знаем, куда хотим двигаться, мы понимаем как, и я уверен, что все у нас получится.

- Как бы вы сформулировали молдавскую национальную идею?

Игорь Додон: Страна, в которой хочется жить. Мы должны построить страну, где хочется жить. Это касается всех процессов. Это касается и тех людей, которые уехали из страны и должны вернуться домой. Это касается и экономики, и социальной сферы. Я запустил программу интересную «Родное село», где идут большие инвестиции в населенных пунктах. Я думаю, что как национальная идея, это Молдова, где хочется жить. Молдова, в которую верят. А хочется жить в той стране, где видят будущее. Поэтому я бы считал, что это самое важное сейчас у нас – вернуть веру и оптимизм, что в Молдове все будет хорошо, что все у нас получится. А я в это верю.

- Что бы вы хотели пожелать нашим зрителям накануне юбилея Содружества Независимых Государств?

Игорь Додон: Хочу, во-первых, нас всех поздравить с тем, что за время, которое мы прошли вместе, нам удалось укрепиться, сохранить наше Содружество. Я хочу также, кстати, поздравить вас тоже: не круглая дата, но скоро телеканалу «МИР» будет 28 лет. Я хочу вас поздравить, вы тоже прошли испытание временем. Я знаю, что были разные разговоры (и у нас в Молдове были разные) – нужно, не нужно. Я считаю, что вы делаете очень хорошую работу. Спасибо большое за то, что вы нас информируете и держите в темпе и в курсе всех событий, которые происходят на просторах СНГ. Спасибо большое и всех поздравляю!

- Огромное спасибо, господин президент, за это интервью. Надеюсь, в следующий раз мы уже увидимся лично, а не при помощи спутников и всемирной компьютерной сети.