Советский и российский живописец, скульптор и дизайнер Зураб Церетели, который вот уже в четвертый раз стал президентом Российской академии художеств, рассказал в интервью «МИР 24» о становлении своей личности и принципах работы.
Какая атмосфера должна была сложиться вокруг Вас, чтобы получился Зураб Церетели?
— Я был очень маленький, когда отец дал цветные карандаши в руки. Я их держал, что-то рисовал… Дядя был художник, и он при этом был спортивный, высокий, интересный. Я когда на него смотрел, думал: если я буду художником, то буду такой же красивый. Он мне очень много дал, как он трудился… Мы жили фактически в одном доме. Он рано начинал работать, рисовать. Это передалось и мне. Я встаю рано, и первая потребность у меня – рисовать. Потом прибегаю в Академию, решаю все вопросы, убегаю в мастерскую, работаю над скульптурами. Это очень большая радость. Я сейчас сам удивляюсь, сколько много у меня работ.
Почему прослеживается такая монументальность?
— В России всегда был синтез архитектуры и монументального искусства. Первый мой объект – Пицунда. Что-то увидели в моей пластике, меня выбрали, и я работал с удивительными скульпторами и архитекторами. Это огромный опыт. Не галерейное и не салонное мышление, а монументальное. Я немного переживаю, что монументальное искусство постепенно исчезает.
Какой темперамент и энергетика прослеживается в Ваших работах?
— Самый важный фактор – передать первое впечатление. Этому научили меня мои преподаватели. Леонардо да Винчи, Микеланджело также передавали первое впечатление. Это огромная наука.
Какие символы Вы используете в Ваших работах? Через какие метафоры Вы разговариваете?
— Это композиция, форма, пластика… Важно передать настроение через цвет. Без него ничего не бывает, даже в скульптуре.
Продолжение интервью с Зурабом Церетели смотрите в видеоролике.
Подробнее в сюжете: Большое интервью
